Валерий Карышев - За базар отвечу

Коттедж представлял собой трехэтажный особняк, напоминающий цитадель: глухой бетонный забор, пуленепробиваемые стекла, огромные металлические ворота с электроприводом, которые потом пришлось взрывать. Бойцы ворвались на территорию. Что интересно, первоначально обыскав все помещение, они ничего компрометирующего не нашли — ни оружия, ни наркотиков.

Однако позже, доставив Пашу в здание РУОП, каким-то странным образом под плащом у него обнаружили пистолет «ТТ». Его стали обвинять сразу по двум статьям — незаконное хранение оружия и, чуть позже, незаконное хранение наркотиков, которые нашли у него в камере, где он отбывал срок наказания.

Первоначально Цируль находился в Бутырке, с другим известным вором в законе, Робинзоном Арабули по кличке Робинзон. Вскоре Цируля спешно перевезли в спецкорпус «Матросской тишины», где он находился и продолжал употреблять наркотики. В доставке наркотиков стали подозревать нескольких его адвокатов, некоторых из которых задержали и впоследствии возбудили против них уголовные дела.

Потом по телевизору даже показывали отрывок такого задержания, когда один из адвокатов приносит наркотики, врывается оперативная группа, адвоката задерживают, а Паша Цируль говорит что-то невнятное в камеру.

После этого его переводят в следственный изолятор Лефортово, и дело его ведет 4-й отдел Следственного комитета Российской Федерации.

Придя на следующий день в Лефортово, я предъявил свои документы и показал ордер на ведение дела. На столе у следователя, который входил в следственную бригаду по делу Цируля, я увидел его дело, которое было обозначено номером 110052.

Следователь совершенно безразлично взял мои документы и начал было оформлять разрешение на встречу с Цирулем, как бы про себя сказав:

— Ничего, будете девятнадцатым адвокатом.

— Как девятнадцатым?! — переспросил я в растерянности.

— Так. У него было 18 адвокатов. Многих он разогнал сам, обвиняя их в том, что они переодетые менты. Кто-то остался у него работать. Вы будете девятнадцатым.

— Подождите, — сказал я. — Давайте пока не будем ничего оформлять. Я с этим вопросом разберусь.

Я вышел из следственного изолятора с неприятным чувством. Мне было совершенно непонятно это странное поведение клиента. Иметь девятнадцать адвокатов — это ненормально. Быть статистом мне совершенно не хотелось.

Пройдя несколько метров, я повернул обратно в Лефортово. Быстро заполнил карточку вызова на своего клиента, который рекомендовал мне взять защиту Цируля, и через несколько минут мы встретились.

— Послушай, — обратился я к нему, — совершенно странная ситуация получается. У него ведь уже восемнадцать адвокатов было!

— Да, — как бы констатировал мой клиент. — Это так. Странное поведение у него в последнее время. Не хочу вас вводить в заблуждение, но что-то с ним действительно происходит.

Странностей на этот счет хватало в большом количестве. Если еще как-то можно было объяснить то, что свое имущество, в рамках старых воровских традиций, Паша оформлял на других людей — машины, коттедж, вклады, — то совершенно нельзя было понять, почему его фактическая жена, от которой он имел сына, была зарегистрирована с его братом.

И уж совсем вне всякой логики было то, что неожиданно для всех Паша, как ходят легенды, написал заявление прокурору Москвы с просьбой не считать себя вором в законе, поскольку в 1958 году он якобы был коронован неправильно, в нарушение воровских традиций. Это был совершенно непонятный шаг.

Кроме того, мой клиент сказал, что в Лефортове с Пашей происходят всякие непонятки. Например, в последнее время он стал наезжать на вертухаев (конвоиров), а соседу, который тогда сидел на противоположной стороне коридора, Алексею Ильюшенко, бывшему и.о. генерального прокурора, Павел постоянно передает какие-то замысловатые приветы, после которых, по словам вертухаев, сам начинает долго смеяться в своей камере.

— В общем, вы сами решайте, — закончил клиент. — Мое дело — предложить, порекомендовать.

Я все же решил, что такой оборот дела резко меняет ситуацию, поэтому в этот же вечер встретился с другими людьми, которые близко знали Пашу Цируля, и изложил им ситуацию, сложившуюся вокруг меня.

— Да, — сказали мне, — может, вам действительно не стоит быть его адвокатом. Тем более девятнадцатым. Нам известно, что с ним работают достаточно серьезные люди из вашей коллегии, так что пока отдыхайте.

Примерно через год я узнал, что 22 января 1997 года Павел Захаров — Цируль — умер в своей камере. Официальная причина смерти — острая сердечная недостаточность.