Коллектив авторов: Обыденное и научное знание об обществе: взаимовлияния и реконфигурации

Понятно, что сам носитель этого сознания может такую «ощутимость» и не ощущать.

Хотя данное высказывание имеет общий характер, в нем, очевидно, наряду с этим содержится и вполне конкретный намек на кантовскую «Критику чистого разума».

Дюркгейм, вероятно, если бы имел возможность прочитать эти строки, подписался бы под каждой из них.

Если поверить последнему утверждению, то в «интересном» и весьма двусмысленном положении окажутся баски, – проживающие по обе стороны Пиренейского хребта.

Шаблон, увы, отнюдь не всегда бывает достаточно точным и гибким. Тогда познавательная типизация приобретает форму «стереотипа». Концепция стереотипа Липпмана, более ранняя по времени, на наш взгляд, при определенных оговорках принципиально инкорпорируема (как особый случай) в социально-феноменологическую теорию типизаций обыденного сознания. В любом случае Липпман, как и Шютц, испытывавший влияние прагматистски-инструменталистской философии действия, признавал, что стереотипизация является одной из естественных стратегий познавательной деятельности, основанных на принципе «экономии мышления». Вполне в духе уже упоминавшихся выше философов он утверждает: «В целом, окружающая среда – слишком сложное и изменяющееся образование, чтобы можно было познавать ее напрямую. Мы не готовы иметь дело со столь тонкими различиями, разнообразием, перемещениями и комбинациями. Но поскольку нам приходится действовать в этой среде, прежде чем начать с ней оперировать, необходимо воссоздать ее на более простой модели» [7, 39]. Понятно, что модель эта часто оказывается далека от совершенства.

Как и свойственно этому автору, – проницательно, но бегло и путано.