Александра Коллонтай: Чего хотят женщины? (сборник)

Говоря о типе новой женщины, Коллонтай критикует традиционную роль женщины, которая способствует потребительскому отношению мужчины к женщине и использованию ее для достижения личных целей. В противоположность традиционной модели, новая женщина «отказывается играть второстепенную роль в обществе», «хочет быть полноправной и полноценной личностью». Коллонтай пишет, что новую женщину наиболее всего отражают незамужние женщины, в отличие от женщины прошлого, они не являются в первую очередь «женами» – тенями и дополнениями своих мужей.

Развитию концепции новой женщины Коллонтай посвятила также свою беллетристику, например повесть «Большая любовь». Повесть рассказывает о любви молодой незамужней революционерки Наташи и женатого революционера Семена. Хотя Семен и марксист, он не может расстаться со старыми взглядами на женщину как лишь объект любовных утех, Наташа же ему подчиняется. В финале повести Наташа все же сбрасывает с себя оковы такой связи и обретает свободу.

Далее Коллонтай развивала эти идеи в повести «Василиса Малыгина» и рассказе «Любовь трех поколений», в которых она описывает раскрепощенных женщин, не желающих связывать себя семьей. Коллонтай относилась к семье крайне скептически, полагая, что женщины должны служить интересам класса, а не обособленной ячейке общества. В статье «Отношения между полами и классовая мораль» она писала: «Для рабочего класса большая “текучесть” меньшая закрепленность общения полов вполне совпадает и даже непосредственно вытекает из основных задач данного класса».

Подобные свободные взгляды Коллонтай привели к тому, что ее объявили автором теории «стакана воды», – сторонники этой теории говорили, что человек новой морали должен свободно относиться к сексу. Это просто влечение, инстинкт, поэтому в сексуальные отношения следует вступать также легко и просто, «как выпить стакан воды». На самом деле, в отличие от примитивных представлений этой теории, Коллонтай писала о необходимости любви во взаимоотношении полов.

Новые идеи Коллонтай и ее художественное творчество вызывали активную дискуссию в обществе; по сей день западные феминисты ставят работы Коллонтай в один ряд с работами Олимпии де Гуж и Симоны де Бовуар.

(Из работы К. Цеткин «Женский вопрос», 1906 г.)

За исключением тех периодов в истории человечества, когда «матриархат» у некоторых народов предоставлял женщине выдающуюся социальную роль, положение женщины было всегда подневольным, и на нее постоянно смотрели, как на существо низшего разряда.

Эгоизм мужчины и его грубая сила заковали женщину в железные цепи и не давали проявиться ее влиянию на общественную жизнь. Это порабощение женщины старались лицемерно замаскировать сентиментальной болтовней и цветистыми, пышными фразами о «достоинстве хозяйки дома» и богатстве ее внутреннего мира.

Подчиненное положение женщины началось в то время, когда воины-завоеватели похищали женщину и превращали ее в свою первую частную собственность, в наилучшую рабочую силу. Под предлогом защиты женщины во время беременности и кормления, мужчина принимал на себя заботы об общих его и женщины нуждах и обязанностях по отношению к окружающему миру.

Мужчина положил этим основание экономической и общественной зависимости женщины – основание ко все прогрессирующему разделению труда на два рода деятельности: на добывающе-оборонительный (война) и на производительно-хозяйственный, из которых первый достался мужчине, а второй – женщине. Это послужило зародышем к теперь уже пережитому, но крепко укоренившемуся предрассудку, будто «мир – дом мужчины, дом – мир женщины».

Клара Цеткин. Фото 1897 г.

Обычай не замедлил провозгласить святым и ненарушимым, правом то, что было достигнуто насилием.

Слабость и отсталость женщины стали в течение столетий социальной догмой и непоколебимым принципом, на котором была построена целая система угнетения личности в физическом, нравственном и духовном отношениях.

Из предания о грехопадении по вине Евы и из аскетических учений, проповедовавших физическое воздержание и объявлявших женщину греховной натурой, препятствующей «спасенью», делался вывод о необходимости подчинения ее мужчине беспрекословного ему повиновения.