Журнал Российский колокол: Российский колокол, 2015 № 3-4

Луганский ветер пахнет дымом,
Зло, кровью светится закат.
Как зонт, печаль висит над Крымом.
И кто же в этом виноват?

Последний взгляд души невинной
Оставил в памяти печать.
Как жаль, пути назад не видно,
Чтоб песню новую начать.

И в шуме жизни проходящей
Звучит мелодия не та,
Висит с гитарою скорбящей
Его неспетая мечта…

Красное знамя алеет над памятью,
Семьдесят лет пролетело, как день.
Светит звезда над церковною папертью,
Майский рассвет украшает сирень.

Много сменилось за годы прошедшие.
Скорбно колышется Вечный огонь.
Хоть и гуляют ветра сумасшедшие,
Память святую раздором не тронь.

Можно простить все нелепости с глупостью —
Хитрость, нахальство, коварную ложь,
Даже невежество с пошлостью, с грубостью, —
Только лишь память враньём не тревожь.

Семьдесят лет отмечается городом,
Семьдесят лет отмечает страна.
Знаю, на мраморе солнечным золотом
В праздник проснутся бойцов имена.

Красное знамя алеет над памятью,
Помнит блокаду родной Ленинград.
Хоть упрекают пришедшею старостью,
Наши герои идут на парад.

Пусть озаряется праздник величием,
С гордостью бьются людские сердца.
Наши глаза не закрыть безразличием,
Правда возвысится силой Творца…

Чёрные глаза, седая чёлка,
За спиной увесистый рюкзак.
К сыну едет с горного посёлка
С искренним радушием смельчак.

Кто не помнит славного грузина
С добротой родительской в глазах,
Как Отец солдата до Берлина
Отшагал в солдатских сапогах.

Сладкое вино из винограда,
Вкусный сыр и жменя табака,
На груди солдатская награда,
А в душе отцовская тоска.

«Здравствуй, сын, любимый мой Годердзи!» —
«Здравствуй, дорогой, родной отец!»
Пробивались в этой круговерти
Переливы солнечных сердец.

И казалось, будем жить все в мире,
Что война забудется, как сон.
Будем поклоняться только лире
И святым с родительских икон…

Чёрные глаза, седая чёлка,
На ресницах горькая слеза.
И у дома горного посёлка
Зреет виноградная лоза…

Солнце село, в сердце потемнело,
Но за ночью тёмной жмётся день —
И вернётся утро в платье белом,
И в саду распустится сирень.

Пусть нельзя понять души открытой,
Отболит, забудется беда —
И зажжется искренней молитвой
Над церковным куполом звезда…

Мы с тобою из разных миров,
Разделяют нас времени стены,
А за искрами звёздных костров
Поднимается голос со сцены.

Мы с тобою из разных миров,
Зашифрованы Ванги катрены,
С пролетающим шумом ветров
Не минуют земли перемены.

Замыкается жизненный круг,
И его нам никак не нарушить,
Только солнечный голоса звук —
Порывается сердце послушать.

И, поднявшись за птицами ввысь,
Я раскрою закрытые тайны,
Как же песни твои родились,
Что живыми иконами стали.

Хоть с тобой мы из разных миров,
Параллельных не может быть линий,
И по небу в потоках ветров
Пролетает клин журавлиный…

Высокий берег омывают волны,
Сжигает солнце крымские поля,
Летящий ветер, радостный и вольный,
Разносит терпкий запах миндаля.

Лежит в руинах древняя столица,
Дух Херсонеса ходит по камням,
Парит под небом гордая орлица,
Слетая тенью к древним алтарям.

А там внизу, где Красные пещеры,
Из щелей бьют целебных два ключа,
С водой живой и мёртвой есть примеры,
Что лечат лучше всякого врача.

Здесь пирамиды спрятали под землю
Свои секреты от сторонних глаз,
И там они себе спокойно дремлют,
Не выставляя тайны напоказ.

Тропою царской бродят ротозеи,
Всё изучают ялтинский ландшафт,
В дворцах давно открыли им музеи,
Они туда, наверное, спешат.

Таврида наши восхищает взгляды,
И янтарём сверкает виноград,
Одеты горы в яркие наряды
Под дружный стрекот полчища цикад…

Невод в море дед забросил,
Молвил рыбке золотой,
Что старушка очень просит
Дом с Ай-Петри высотой.