Коллектив авторов - Науковедческие исследования. 2017

Нагляднее и проще всего это можно увидеть, проанализировав финансовую поддержку науки, оказываемую ей государством и бизнесом. В полном виде цепочка взаимодействия науки с технологией выглядит следующим образом. Сначала проводятся определенные фундаментальные исследования, которые, как правило, финансируются преимущественно за счет государства, а их поддержка оценивается в процентах от общей величины ВВП соответствующих государств. Затем эти результаты кладутся в основу прикладных исследований с целью создания определенных технологических новинок, которые через систему конструкторских бюро и соответствующих проектных институтов доводятся до уровня готового продукта и последующего предложения на рынок. Так как же финансируются фундаментальные исследования в развитых и развивающихся стра-нах, а также в России? В 2016 г. сотрудник Физического института РАН Е. Онищенко в своем обстоятельном докладе привел следующие данные: «Тройка лидеров по расходам на фундаментальную науку в отношении к ВВП – Швейцария (0,9% ВВП), Южная Корея (0,76%) и Исландия (0,65%). Россия с ее 0,18% (в том числе 0,17% – из средств федерального бюджета) в относительно благополучном 2014 г. отстает не только от наиболее развитых в научно-технологическом отношении стран Европы, таких как Франция (0,54% ВВП) или Нидерланды (0,56% ВВП), но и от Эстонии (0,37% ВВП), Словакии (0,31% ВВП), Словении (0,31% ВВП), Португалии (0,28% ВВП), Испании (0,27% ВВП), Венгрии (0,23% ВВП), Польши (0,23% ВВП). Даже Греция, находящаяся в состоянии тяжелейшего финансово-экономического кризиса, живущая в режиме жесткой бюджетной экономии, тратит на фундаментальные научные исследования 0,28% ВВП» [6].

Что касается прикладных исследований, то здесь картина выглядит так: «В настоящее время в США внутренние затраты на исследования и разработки составляют 2,8% ВВП, в Китае – 2,1%, в Японии – 3,4%, в Южной Корее – 3,8%, в наиболее развитых странах Европы они находятся на уровне 2,5–4%» [6]. Что касается России, то здесь расходы на разработки и исследования должны были бы составлять около 3%, но, к сожалению, в действительности эта цифра существенно меньше. Так, по данным Федеральной службы статистики за 2015 г. расходы на исследования и разработки России из бюджета по отношению к ВВП составляли 0,54% [7]. Что для страны, стремящейся выйти в группу мировых научно-технологических лидеров, совершенно недостаточно. При этом следует отметить, что на протяжении ряда последних лет наблюдается устойчивая тенденция к понижению финансирования научных исследований и разработок. Так, в 2012 г. доля финансирования из бюджета составляла 0,53%, в 2013 – 0,60, а в 2014 – 0,56, а в 2015 (как уже говорилось) – 0,54%. При этом следует учитывать, что за процентами скрываются реальные деньги, которые в разных странах и в разных валютах имеют различную покупательную силу. Так, например, в начале апреле 2017 г., когда пишется эта статья, соотношение доллара США и рубля РФ равняется примерно 1:56, с учетом этого обстоятельства мы приходим к выводу о том, что затраты развитых стран на науку в десятки раз превосходят аналогичные затраты в России. Но на этом, в общем, неутешительном фоне имеются отдельные достижения. Так, благодаря интенсификации исследовательской работы возрос удельный вес публикаций российских ученых в мировой научной печати. В 2016 г. доля российских публикаций в общемировом потоке составила 2,41%; если вспомнить, что президент страны В.В. Путин ставил перед нашими учеными цель достичь в глобальном объеме научных публикаций в 2,44%, то можно согласиться с министром образования и науки О. Васильевой в том, что российская наука недалека от поставленной президентом цели [8]. Другое отрадное явление заключается в том, что несмотря на продолжительный отток российских, особенно молодых, ученых за рубеж существенно увеличился приток молодых исследователей в российскую науку. Впервые с 2014 г. количество молодых исследователей, – заявила министр образования и науки О. Васильева, – начинает расти. Их число за последний год увеличилось более чем на 5,5 тыс. И сегодня в нашей науке ученые в возрасте до 39 лет составляют 43%. Я далек от излишнего оптимизма, но думаю, что если омоложение нашей науки будет продолжаться и ее ряды пополнятся талантливыми молодыми исследователями, то процесс модернизации действующих и создания новых высоких технологий будет реализован. Следует, однако, ясно понимать, что омоложение науки – позитивный, но не решающий фактор подъема ее результативности. Главным двигателем эффективных исследований являются научные элиты, а они, в свою очередь, подготавливаются элитарными высшими учебными заведениями. На апрель 2017 г. в России имелось 896 высших учебных заведений, из них 530 государственных. При этом и по количеству, и по качеству выполняемых научно-исследовательских работ вузы России сильно отличаются друг от друга. Решением правительства России выделено 10 федеральных исследовательских университетов (ФИУ) и 29 национальных исследовательских университетов (НИУ).