Юлия Обухова - Азиатская сказка, или Мои приключения в Таиланде

– Короче! ― подытожила Лидка. ― Давай крась опухшую морду и спускайся. Я подъеду через двадцать минут, махнем в кафешку ― на «посидеть». Глупые отнекивания не принимаются!

И она закончила разговор.

Зная характер подруги, я поняла, что мне уже не спрыгнуть. Нужно быстро принять душ, натянуть шорты с майкой ― и вперед на посиделки.

Я распахнула депрессивные шторы и открыла настежь окно.

Легкий ветерок приветственно скользнул по лицу, птички радостно заверещали на березе, закрывающей мои окна от палящего солнца.

«Жизнь продолжается», ― подумала я и вспомнила Лидкины слова: «Не кисни ― на радуге зависни!» И, как кошка после сна, довольно потянувшись, ринулась в ванную.

В зеркало сразу взглянуть не решилась. Потом… Прохладный душ смывал с телес трехдневную грязь, а вместе с ней в трубу стекал и весь негатив…

На выходе из ванной комнаты я споткнулась о весы. И впервые в жизни смело на них встала. То, что они показали, ну очень меня вдохновило. Определенно, во всём надо искать положительные моменты, а уж за лишние килограммы, стекающие с наших прекрасных ягодиц, мы должны быть обязаны… любимым мужчинам. После взвешивания меня, кажется, посетило то самое «позитивное мышление»…

Я накрасила губы и, распустив еще влажные волосы, помчалась на встречу с подругой.

Ее милая машинка, трехдверный «немец» ярко-красного цвета, уже дожидалась меня во дворе. Из открытого окна водителя было видно кудрявую блондинку, с наслаждением красившую губы перед зеркальцем.

Я прыгнула в машину. Приподняв темные очки и взглянув на подругу, спросила:

– Ну и куда ты намерена меня умчать?

Осмотрев меня и удовлетворенно причмокнув губами, Лидка закрыла зеркальце. Затем, подняв правую бровь и сморщив нос, что означало верх пренебрежения, изрекла:

– Куда? Да куда можно умчать такую чучундру? Только в лес глухой ― леших пугать. Или в огород ― пугалом. В таком виде ты не достойна даже узбекской кафешки…

От возмущения я набрала воздуха и уже готова была на «чучундру» и «пугало» ответить «перезрелой барби» и еще чем похлеще, но Лидка врезала мне локтем по ребрам и проговорила:

– Ты давай, подруга, не возмущайся, а трезво оцени спасительную критику. Да встреться сейчас с тобой алкашито-альфонсито твой, он бы только возрадовался. Подумал бы: “Чахнет по мне, страшилка, вон какой непотребной заделалась ― глазюки, как у вампира после отравления кровью старой феминистки, волосы, как в рекламе метлы Марсельез, сиськи обвисли, прикид… ― из модельной коллекции советских дачниц-пенсионерок…” Для законченного образа не хватает только мятой панамки. О несчастная, где панама твоя?! А вдруг солнечный удар?!

Затем нарочито тяжко вздохнув, добавила:

– На что не пойдешь ради подруги…

– Лидка, заканчивай, а! ― почти взмолилась я.

– Ладно! Посиделки откладываются… Мозги, вижу, промыла, теперь возьмемся за тело и душу, ― заговорщически произнесла Лидка.

Я насторожилась, если не сказать испугалась: знала, чем закончился недавний ее более чем смелый эксперимент с телом одного из любовников ― профессора, доктора медицинских платных наук. Совсем не хотелось еще и покалечиться, как тот неподготовленный к приключениям профессор.

– Давай обойдемся без высшего пилотажа, ― промямлила я, злясь на саму себя за то, что в последнее время стала размазней.

Бросив на меня лисий взгляд, Лидка удовлетворенно заржала, обнажив белоснежные зубы ненасытной хищницы.

– Ой, я с тебя нимагу! «Без высшего пилотажа!» ― передразнила Лидка, трогаясь с места. ― Не боись, солдат ребенка не обидит.

– Звучит обнадеживающе. Дедуле-профессору тоже, наверное, обещала благополучный финал, а теперь лежит «космонавтик» с поломанной ногой, ― съязвила я.

– Эх, Ирка, какая ты всё-таки дура ― влюбчивая, сентиментальная дура! ― воскликнула Лидка.

– И забыла добавить свое любимое: «страшно далекая от реалий жизни», ― передразнивая подругу, сказала я.

– Далекая-далекая: мне тебя еще учить да учить! ― заявила Лидка.

– Учи! ― не возражала я.

– Ладно, учу. Пусть мой «космонавтик» в полете ногу сломал, зато вторую молодость обрел. Видела бы, какой он счастливый в палате лежит ― вспоминает! И вторую ногу готов сломать, лишь бы еще хоть разок со мной так развлечься, ― убедительно проговорила Лидка.

Это у нее теперь называется «развлечением»? Не каждой бабе в голову придет седовласого пенса на ролики ставить и пускаться с ним на асфальте в ролевую игру «А ну-ка, догони!».