Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2020

Чтобы ночь любви удалась, кроме страсти
нужно совсем немного,
хлеб, вино, запах соли морской,
свечи, спички, сухие дрова, черновик,
чтобы дать дровам разгореться…
И еще какая-то малость,
незримая, без названья,
несгорающая в огне…

Любовь с женщиной,
много любившей,
недолюбившей…
Ты ничего не можешь дать ей,
чего бы она не испытала с другими,
лишь вкушать остатки
из винного погреба
ее страсти.

В неразделенной любви
есть особенная свобода.
Можешь брать ее с собою
хоть на край земли,
перемещаться
из света в тень и обратно,
и быть абсолютно уверенным
в ее верности.

Делающий добро,
не знает об этом.
Подобное знанье
свело б для него на нет
ценность творимого им.
Большинство благородных поступков
остаются поэтому безымянными.
И слава Богу!

Наступит день, обычный день, когда
ты или я – проснемся друг без друга.
Все будет, как вчера, и как всегда,
наш дом и сад, и тихая округа.
На стрелке у слияния двух рек
потоку вслед глядящий человек,

не ведающий дальше ни полшага…
Небурных вод безжалостная тяга.
Куда и для чего они текут?
И для кого их неотступный труд?
В соседнем доме вдруг заплачут дети
и церковь прозвонит им в лад,
никто ему на это не ответит
на всей земле, лишь отведет свой взгляд.

Все прожито, все пережито, ныне
любой счастливый день, как рецидив
иль как кротовый холмик на равнине…
Все пройдено и отдано в архив.
И потому не так уж интересно,
что там в итоге, грош иль золотой,
шагнув за ту черту, где гений места
уже не властен больше над тобой.

Странствуя,
ищу себе равных,
безземельных, бездомных,
с молитвами о милосердии,
ищущих
траву раскаяния,
траву прощения…
Да и разве мы безземельны?
Разве земля не готова
принять нас в любое время,
где б мы не оказались?
И разве потом не слетятся пчелы к цветам,
склоненным главами к земле
на наших могилах.

После всего пережитого никакой усталости.
Вот теперь бы
в состоянии бодрой мудрости
и начать составлять планы будущего.
Но жизни не нужны моложавые мудрецы.
Ей нужны молодые безумцы.

В аллеях этих больше я не жду
встреч новых… Божеству воспоминаний
в парк неосуществленных упований
теперь я помолиться прихожу.

Минувшего загадочный излишек.
Напрасных дней бездонная криница.
Хотя бы для того, чтобы услышать
шум ветра в кронах, стоило родиться.

Я сказал тебе:
«Наши деревья стареют,
давай посадим еще одно,
грушу иль вишню,
а может быть даже персик…"

Ты отвечала с улыбкой:
«Порою ты забываешь,
какие твои лета, —
не исключено, не успеешь
вкусить от его плодов…»

Пришлось звать на помощь Лютера:
Даже если б я знал,
что завтра конец света,
я бы еще сегодня
яблоньку посадил.

Убедил ли тебя мудрый Мартин,
этого я не знаю.
Но теперь ты в раздумье молчала.
Улыбаться был мой черед.

У длинного журавля ни ветрил ни руля
и в клюве его зола, а сам – земля
у него в ногах сердца убиенных птах
с людской многочисленной головой
меж парусов и плах

У длинноногой и журавлиной гроша слеза
не стоит пускай а в небе кочует снаряд
из птичьей ключицы ясного взгляда
трубок и перьев и людских, заблудившихся в красных светилах
продольных и мерзлых как метр на лафете стай

Зачем тебе голова твоего мужа, царица?
Она уже – колесо в пене, как конь отскакавший в попоне,
она уже – плица
она уже спица, коей воздух в глазах прожилками вяжут,
она уже пароход на Волге с музыкой по берегам

Зри!
Рок расположен там, где клювоногие Парки
тянут нить, тянут персть в продольное время
нет времени для парохода в музыке среди садов неотъемных
ни пятой ни йотой не смочь туда Року-Судьбе
нет входа времени, пище детерминации, логическому событию
туда. Не быть им в бесшумном крике, небесном лике,
в занебесной трубе.