Литературно-художественный журнал - Журнал «Юность» №10/2021

Утром в воскресенье нас разбудили бесцеремонным стуком в дверь и по-энтэвэшному пугающим лозунгом:

– Откройте, полиция!

Заспанные, ошарашенные, мы кое-как оделись и распахнули хлипкую дверь. Двое полицейских поддерживали подлифтового мужика.

– Эти здесь, а он там! – верещал женский голос.

Сразу узнала скандальную соседку снизу.

– По какому праву не пускаете собственника в дом? – вопросил один из полицейских.

Мы растерянно переводили взгляд с одного на другого.

– Документы! – рявкнул участковый.

Торопливо выдали свои паспорта:

– Крымская АССР, ясненько! – выплюнул полицейский.

Я жалко отбивалась своей московской регистрацией в общежитии, понимая, что никому нет до нее дела: ведь я не местная и муж мой не местный, а вот он – подлифтовый – очень даже местный, поэтому по умолчанию имеет прав больше, чем я, пусть я иду аж на красный диплом в МГУ, и работаю, мотаясь по школьникам после пятых пар по всей Москве, чтобы помогать родным деньгами (не из двух тысяч стипендии же в самом деле!), и пишу что-то, а он вот… лежит.

В конце концов полицейский залез в паспорт к подлифтовому. Оказалось, что он не то что не собственник, но даже не прописан в этой квартире. Стало ясно: объявился тот самый родственник Слава, про которого нам клятвенно обещали, что мы его в глаза не увидим.

Полицейские погрустнели и свалили. Приехала Ирина, поругалась на Славу, прихватила его, обещала, что такого больше не повторится, и была такова.

В субботу в перерыве между парами мне позвонил муж.

– Ты погуляй сегодня подольше.

– Это почему это?

Шестой учебно-рабочий день, и все, чего я хотела, – это моя субботняя пицца и мой субботний фильм на субботнем диване. Хюгге, хули.

– Тут Слава пришел. И не один.

– Он дверь поджег!

Я выругалась. Муж подтвердил мое мнение и повторил:

– Погуляй пока.

Подлифтового Славу поздно ночью забрала Ирина, уже капризно скуксившись: «Сами не можете разобраться?»

Утром просыпаемся – у холодильника лужа. Снаружи ждал вырубленный счетчик. И, конечно же, ухмыляющийся Слава на лестнице.

Ирине надоело его вылавливать. Она не брала трубку или велела выяснять отношения самостоятельно, не забыв предупредить: «С женщинами он не очень, так что аккуратнее там».

Кухня, ванная, туалет, коридор – все это вновь стало обрастать тем, от чего я так старательно избавлялась. Слава расстарался на славу.

Как назло, в это же время у меня резко снизилась нагрузка в универе, так что процент дома и вне дома вдруг дал крен. Я сидела за железной дверью, прислушиваясь к шорохам, даже не рискуя высунуться, пока он был на месте. Так мы продержались еще месяц. В какой-то момент я поймала себя на том, что с тоской посматриваю в окно – не высматривая своих собратьев по несчастью в доме напротив, а подумывая о свободе. Свободе от моей теперь светлой, просторной и чистой комнаты, за порог которой ходу нет.

От переезда останавливало лишь упрямство: разве можно было сдаться, разве можно было вернуться к себе с поджатым хвостом, разве можно было сдать свое отвоеванное… этому?

Как-то ночью, когда Славы не было в квартире, я вышла в туалет. У сливного отверстия раковины сидело два таракана.

Утром я собрала вещи.

Мы съехали с той квартиры спустя три месяца после заселения. Оказались в другой, совсем недалеко. Оттуда сбежали еще через год после конфликта с хозяином. Посреди ночи и почти что в никуда.

Тогда мы и вернулись в общежитие, только уже аспирантское, где супругам можно было жить вдвоем в одной комнате в блоке из двух комнат.

Когда я только открывала дверь в блок, снаружи послышался шорох.

Замерла.

Отперев дверь, увидела на пороге соседской комнаты рыжего кота с по-детски любопытными зелеными глазищами. Мимо него полз какой-то жук. Кот тотчас прихлопнул его лапой, схватил и прожевал.

Там не было тараканов.

И тараканом не была я.

День не задался. С утра сцепилась в комментариях под совершенно обычной и, я бы даже сказала, впервые за долгое время разумной новостью: феминистки вполне справедливо требуют убрать призыв уступать место в транспорте женщинам. Не беременным, не с детьми, а вот просто женщинам. Казалось бы, ну с чем здесь вообще можно спорить, ан нет, нашлись защитницы! Пришлось целую простыню аргументов настрочить. Тут как налетели сразу все эти «настоящие» да «ведические», чтоб им пусто было!

Начала я так: