Литературно-художественный журнал - Журнал «Юность» №12/2020

Светлана Леонидовна оказалась статной, я бы даже сказала, величавой пенсионеркой. Ну, не без лохматого платка на вешалке в коридоре, конечно же. Она радушно, словно и не удивилась вовсе, пригласила меня на кухню, где «вот-вот чайник подойдет». Чайник подошел как раз к тому времени, когда я уже без верхней одежды и с вымытыми лавандовым мылом руками вошла на кухню.

Старушка… Хотя, наверное, лучше ее называть «пожилая женщина», выставила на стол белоснежный фарфоровый чайник с синим корабликом, дрейфующим по волнам, две чашки из того же сервиза, розетку с вареньем и печенье.

– Знаете, я думала, квартиру выбирают как-то по-другому, – хихикнула я.

– Это другие по-другому выбирают. А я тебе свое намоленное место продаю, надо познакомиться. – Она протянула мне маленькую мельхиоровую ложку и тяжело опустилась на стул. – Меня внуки в деревню забирают. Вот ведь как бывает. Не старики внуков в деревню на лето или навсегда ждут, а наоборот. У меня двое их – внук и внучка. Продали все и в фермеры подались. Там, я тебе скажу, целая плантация. Любая донна Роза позавидует.

– А вы сами-то хотите?

– Хочу, конечно. Оно на земле всегда хорошо. Внуки под боком, правнуков мне выдадут на попечение и в свои поля пойдут. Чем плохо?

– У них и продукты свои небось. Чистые, – где-то даже глубоко в душе позавидовала я Светлане Леонидовне.

– Конечно, милая. Молоко, мясо, овощи. Соседи фрукты выращивают, клубника круглый год есть. Вот они и сказали: «Поехали, бабушка, к нам навсегда. Чего в городе выхлопами дышать». Еще знаешь, внук Артемий – такую бороду отрастил, рубашки в клетку носит – ну прям артист из сериала. А внучка – сестра-близнец его. Алиса – она и постройнела там, и окрепла так характером. Ух!

Светлана Леонидовна легко перескакивала с описания быта внуков на историю их родителей, потом возвращалась к квартире, буквально на пару слов. Затем пододвигала ко мне розетку с вареньем и обязательно уточняла, какого года малина и кто «своими собственными» руками ее собирал.

Рассказы были настолько занятными, что я забыла о Машке и ее родах, списав все происходящее на совпадение имен. О кошке небось речь шла, а я и прицепилась.

– Что? – Такое ощущение, что я пропустила нечто важное.

Светлана Леонидовна уставилась на меня и выжидала ответа.

– Нравится квартира-то?

– Квартира, в которой подают такое чудо-варенье, не может не нравиться. – Самое интересное, что я даже не знала в тот момент, сколько комнат в квартире, каковы площадь и планировка, требуется ли ей ремонт…

– Ну так и бери.

Ну так и взяла. Нам потребовалось не больше месяца на улаживание всех бюрократических проволочек. И уже в середине декабря я въехала в свои пустые настоящие, но полные будущего апартаменты. Двухкомнатные.

Про Машку я узнала уже после заезда. Ближе к двадцатым числам декабря. Ею оказалась не кошка, а соседка через стенку.

Последний раз Машка показывалась соседям на глаза много лет назад. Тогда еще молодая, счастливая, полная сил и планов на будущее, она стрекозой пропевала лучшие годы своей жизни и меняла мужчин, что в то время вызывало массу пересудов.

Однажды Маша пропала на три месяца, а вернувшись, заперлась дома. Те соседи, что умудрились заметить ее возвращение, говорили, что вернулась девушка вся изуродованная. Ходили слухи, что Машу тогда увезли на дачу какие-то мерзавцы и долго издевались.

С тех пор Маша ни разу не вышла из квартиры, в которой окна навсегда завесили темными плотными шторами, двери открывали только по большой необходимости, а позднее для «особых» гостей. А еще из квартиры раздавались стоны, крики и странные запахи. Я сумела испытать все эти прелести соседства с Машей буквально в первые дни после заселения.

Маша вроде как после тех событий поехала кукушечкой, прости господи, и решила, что она та самая Мария, осознавшая весь ужас своего распутства и бесполезного существования, пришедшая к просветлению и готовности быть полезной этому миру. Черному, завязшему в пороках миру.

Маша решила, что она родит Иисуса. Кстати да, у девушки была мама, которая всячески поддерживала ее в этом решении и процессе.

Через некоторое время в квартиру Марии и ее матери начали ходить женщины в серых одеяниях, они крестились перед входом и юркали в приоткрывшуюся дверь. Эти гости приносили продукты, одежду, деньги, как я понимаю, потому что пару раз случались скандалы с перепуганными и возмущенными родственниками. Как мне рассказали, женщины переписывали на Марию свое имущество.