И все это создается молодежью. Средний возраст нашего строителя — двадцать — двадцать-пять лет. Поэтому мы стараемся превратить стройку в школу, точнее — в настоящий учебный комбинат. Организовали курсы по подготовке строителей самых разнообразных профессий. Новичков — и это уже стало системой — мы прикрепляем к опытным рабочим, прибывшим сюда с других гидростроек. Как видите, тесную связь теоретической и практической подготовки здесь осуществить нетрудно. Думаем с помощью своей многотиражной газеты открыть заочные курсы техминимума. Через годик будет у нас и вечерний техникой и, возможно, заочное отделение строительного института. Отметьте в связи с этим одно немаловажное обстоятельство — здесь у нас готовятся кадры для сооружения новой, более мощной ГЭС — Вилюйской.
5
Мамакан прорывается в Витиму, пробил в скалах глубокий узкий каньон. Со льда видна полоса пасмурного неба и легкое здание конторки, примостившейся на краю обрыва.
Пользуясь последними мартовскими холодами, строители отвоевали у зимней, уступчивой реки кусок ледяного поля. Они метр за метром выморозили в реке углубление и теперь ставят из толстых бревен ряжевую перемычку, которая отгородит котлован от весенних буйных вод. Но паводок близок, приходится спешить. Если не успеют к ледоходу укрепить перемычку, пропадут результаты годового труда.
Каждое утро прорабы пишут на грифельной доске, установленной у конторки, фамилии и проценты, и неизменно на первом месте оказывается комсомольско-молодежная бригада плотников, где бригадиром Виктор Сысоев.
Если Мамакан — школа, как говорит Анфимов, то Сысоеи может числиться в ней преподавателем, хотя он только собирается сдавать экзамен на аттестат зрелости. Сысоев — строитель с опытом, он провел несколько лет на Иркутской ГЭС, плотничал, монтажничал, арматурил. Таких, как он, здесь несколько десятков человек. Гвардия Мамакана.
...Сысоев вытирает рукавом телогрейки лоб и хряско втыкает топор в желтое смолистое бревно.
— Да что у нас сейчас особого в работе? Ничего, — отвечает он на мой вопрос, — рубим ряжи — и только. Ну, бывает, ночку не поспишь. Сутки у нас год кормят, у плотников. Ну, готовятся мои ребята в бетонщики, учатся маленько на курсах. Придет время — сменим топор на скребок... Вы лучше на перекрытие приезжайте. Вот уж будет работа!
До перекрытия еще далеко, но бригадир, увлекшись, объясняет мне, где «загородят» реку и как, по его мнению, будет вести себя Мамакан. У этого сибиряка открытое, улыбчивое лицо, густые брови вразлет и большие черные глаза — глаза мечтателя.
1959, осень
1
Мамакан. уже не тот, каким был полтора года назад. Поселок разросся; те улицы, которые раньше были обозначены колышками, застроились домами. В поселке появилась просторная школа — коллектив рабочих «поднимал» ее методом народной стройки. Это школа, где все сделано руками учеников. Появился вечерний техникум — о нем говорил в прошлом году парторг. Выстроен и клуб.
В железобетонной плотине, отгороженной от река земляной перемычкой, зияют темные донные отверстия, а Мамакан, прижатый плотиной к правому берегу, несется узкой и бешеной струей. Над каньоном, вцепившись в берега стальными опорами, поднялся кабель-кран. Опоры соединены четырехсотметровыми тросами, и по этим стальным нитям бегает тележка с грузовым крюком. Кран господствует над всем строительством. Он подхватывает с подъездных путей многотонные бункера, заполненные бетонным раствором, и опускает их там, куда не могут добраться машины. Всем этим сложнейшим устройством командует машинист — он находится на самой вершине главной башни крана. Машинист едва заметными движениями рычажков подает бетонный раствор на участки — и стена растет. С высоты ста метров человек как бы лепит плотину.
2
До перекрытия оставались считанные дни, когда на кране произошла авария. Ослабли несущие тросы, ролики тележки соскочили с них. Тележка врезалась в рейтер — металлический косоугольник, поддерживающий тросы. Это было равносильно тому, как если бы перед атакой сорвалась артиллерийская подготовка. Авария означала отсрочку перекрытия, и, может быть, отсрочку длительную.
В управлении состоялось экстренное совещание. Решили вызвать вертолет из Бодайбо и сбросить на тележку «десант» из монтажников. Но никто из специалистов не был полностью уверен в успехе «воздушной операции».
Утром по стройке разнеслась весть: машинист крана Марат Яковлев хочет добраться до тележки по тросам. А от ближайшей башни до места аварии двести метров. И сто метров от тросов до земли.
Читать дальше
