Вокруг Света: Журнал «Вокруг Света» №07 за 1970 год

Утро. Розоватое октябрьское солнце лежит над самым горизонтом, скупо освещая лагерь дрейфующей станции «Северный полюс-18».

Сегодня нам предстоит последнее погружение под лед в полукилометре от лагеря станции. Сборы привычные и недолгие. Выносим из домика и складываем на дюралюминиевую с брезентовыми бортами волокушу акваланги, гидрокомбинезоны, ласты, грузим и другие водолазные принадлежности и приборы. Все крепко обвязываем линем. Берем с собой на случай встречи с медведями карабин и ракетницу. По телефону из домика связываюсь с дежурным по станции и получаю «добро» на работы вне лагеря. Трогаемся в путь. Двое тащат волокушу за веревку спереди, один сзади подталкивает длинной пешней. Четвертый идет впереди, выбирая дорогу. Собака Белка, как всегда, с нами.

Дорога нам хорошо знакома. Вот уже почти пять месяцев наша четверка — Николай Шестаков, Вадим Евгеньев, Олег Михеев и я — проводит исследования подледного рельефа.

Наша льдина не так уж велика, и за эти месяцы мы успели изучить на ней каждый бугорок. Мириадами разноцветных искорок, белоснежным полем предстала перед нами льдина весной. Темные очки были единственным спасением в этом ослепляющем белизной и блеском мире. Пришедшее лето преградило дорогу многочисленными озерцами и речками талой воды. Это доставляло нам много хлопот. Приходилось водолазное снаряжение носить на себе — акваланги и свинцовые грузы ох как нелегки! Да еще, поскользнувшись, случалось выкупаться в весело журчащей, но ледяной воде.

Сейчас уже осень, и снова все замерзло. Глубокий снег мягко хрустит под унтами. Вскоре показался зеленый верх нашей палатки. За несколько дней ветер занес ее наполовину снегом, намел сугробы и внутри — сквозь щели. Быстро выгребаем снег из палатки и начинаем готовиться к погружению...

Решаю, что под воду пойдет Николай Шестаков и я. Обычно выбор: кому идти — зависит от характера предстоящей работы, от общей очередности погружений и, конечно, от самочувствия ребят. Олег отправился прочищать лунки, а мы с Николаем при помощи Вадима начинаем менять арктические доспехи на не менее громоздкие водолазные. От зажженной внутри палатки паяльной лампы почти тепло, и мы, сидя на полу на кусках пенопласта, надеваем на себя по два комплекта шерстяного белья, меховые носки и поролоновые подшлемники. Поочередно на нас натягивают гидрокомбинезоны, вооружают каждого ножом, компасом, глубиномером и, наконец, надевают акваланг. Сигнальный конец крепится на поясе Шестакова.

Наконец все готово, и мы в сопровождении Белки, неловко ступая ластами по рыхлому снегу, идем к лунке. Договариваемся, что во вторую лунку, находящуюся в другом конце исследуемого профиля, Вадим опустит на кабеле подводный электромаяк, свет которого хорошо виден на расстоянии нескольких десятков метров. Это облегчит нам поиск второй лунки и выход через нее на поверхность. Первым погружается Николай. Вода в лунке кипит от выдыхаемого им воздуха. Через несколько секунд Николай всплывает, жестом показывает, что у него все в порядке, и просит подать аппаратуру. Сквозь запотевшее на морозе стекло маски я наблюдаю, как змейкой убегает под воду сигнальный конец Шестакова. Вот конец замер, дернулся раз. Это условный сигнал, означающий, что Николай вышел под лед и ждет меня. Я переключаю рычаг клапанной коробки на дыхание Воздухом из акваланга, цепляюсь карабином своей страховки за сигнальный фал и соскальзываю в лунку. Погрузившись, проверяю работу легочного автомата. Все в порядке. Обжимающая тело вода с характерным дребезжанием вытесняет воздух через клапаны гидрокостюма. Беру с поверхности фотобокс и ухожу под лед сквозь просторную лунку.

Погружаясь, перебираю в памяти все те лунки, щели и трещины, через которые нам приходилось пролезать под лед, буквально оставляя «кожу» на острых ледяных выступах. Хуже всего было погружаться в пробуренные тракторным буром лунки диаметром всего около 600 миллиметров. С вытянутыми вдоль туловища руками, извиваясь как червь, аквалангист с трудом пролезал в эту трубу пятиметровой длины.

Сам момент выхода из колодца лунки на простор подледного пространства был для нас всегда волнующим, ибо каждый раз открывалась новая, не похожая ни на что увиденное до сих пор картина подледного рельефа. Мы видели лабиринт ледяных выступов, хранящих следы сжатий и напряжений, вызванные когда-то столкновениями льдин, или смытые течением выступы, похожие на паруса, свисающие в бездну океана на десятки метров...