Попасть в Суринам советскому журналисту было непросто. Ожидание визы подогревало интерес. И вот старый чиновник в аэропорту столицы Суринама, разглядывая мой паспорт, говорит, что за много лет работы впервые пропускает советского человека на территорию страны. И к ожиданию увлекательной поездки прибавляется чувство «первооткрытия». Я знал, что о Суринаме писали в нашей пресс (В № 2 журнала «Вокруг света» за 1975 год был опубликован очерк итальянского журналиста Д. Палоттелли о жизни буш-негров в суринамской сельве. — Прим. автора.) , но одно дело — увидеть страну глазами иностранного, даже высокопрофессионального журналиста, а другое — самому. Каждая деталь казалась мне теперь особо важной. Еще и потому, что о Суринаме известно мало. В том числе и в Южной Америке. Вопрос: «А где это?» — я слышал в Перу, Эквадоре и даже в Венесуэле.
А ведь страна немаленькая. Ее территория почти в пять раз больше Голландии, бывшей метрополии. Рассеченные реками Суринам, Корантейн и Марони заболоченные северные низины, удобные для выращивания риса, сахарного тростника, бананов, переходят в богатую бокситами саванну, которая постепенно поднимается к истокам этих рек, берущих начало на возвышенности юга — крае алмазов и золота.
Шесть разноцветных звезд
Первыми из европейцев, что обосновались здесь, в долине реки Эскибо, в 1596 году, были голландцы. Говорят, испанцы и португальцы не проявили интереса к этой территории: золота, которое интересовало их больше всего, они здесь не нашли. Заболоченное побережье с жарким и влажным климатом встретило завоевателей неприветливо: немало авантюристов, искавших волшебную долину вечной молодости —Эльдорадо, погибло от лихорадки.
Затем на побережье высадились англичане, потом французы: территория Суринама переходила из рук в руки.
О минувших временах в Парамарибо напоминает многое. Левостороннее движение транспорта осталось от англичан. (В 1667 году они отдали страну голландцам, обменяв ее на Нью-Йорк. Город на острове Манхаттен принадлежал тогда Голландии и назывался Нью-Амстердамом.) Двух- и трехэтажные деревянные дома, выкрашенные, белой масляной краской, — наследство голландцев. Дворец губернатора, представителя королевы Нидерландов, недавнего главы «самоуправляющейся территории»... А мощный форт, ныне музей «Зиланд», с его толстыми кирпичными стенами, башнями и портиками, с пушками, обращенными в сторону реки и моря, напоминает о борьбе между местным населением и захватчиками.
На белом полотнище национального флага, вместо традиционных гербов со львами, суринамцы поместили шесть пятиконечных разноцветных звезд, объединенных линией эллипса. Шесть звезд — шесть народов: индейцы — коренные жители континента, негры — бывшие рабы, привезенные из Африки, индийцы, прибывшие сюда по контрактам в начале века, индонезийцы-яванцы (волна эмиграции в основном шла именно с этого острова), китайцы и европейцы.
Визит к индейцам, коренным жителям Суринама, или Голландской Гвианы (кстати говоря, на языке индейцев слово «гвиана» значит «суша, окруженная водой»), начался с получасового ожидания парома через реку Суринам. Пятнадцать минут переправы — и автобус помчался по асфальту дороги, связывающей столицу Парамарибо с городом Албиной, расположенным на берегу другой реки, Марони, — естественной границы страны с Французской Гвианой.
Мне очень хотелось растормошить восемнадцатилетнего Ника Акбара, который вызвался сопровождать меня в этой поездке. Но было довольно рано, Ник мирно дремал, уткнувшись головой в боковое стекло, и будить его было совестно.
Прямая, как взлетная полоса аэродрома, дорога, встречные машины никак не вязались с близостью настоящей индейской деревни. По опыту прошлых поездок по индейским поселениям в долине Амазонки я знал, что соседство с хорошей дорогой способствует разложению общины. Поселения довольно быстро превращаются или в места показной экзотики, или в пригородные подсобные хозяйства, откуда в ближайшие населенные пункты везут излишки продуктов на продажу.
И тем не менее во все времена истории Суринама прослеживаются необычайная привязанность индейцев к своему укладу жизни, поразительная стойкость в борьбе с пришельцами из Старого Света. Именно эти черты заставили колонизаторов отказаться от попытки использовать коренное население на плантациях. Индейцы не просто уходили от военных отрядов в недоступные болота. Они уходили с боями и возвращались, нанося неожиданные удары, сжигая постройки и урожаи.
Читать дальше
