— «Двадцать восьмое апреля»,— ответил он.— Новое месторождение. Говорят, помощнее нашего. Эстакадой туда не пройдешь. Глубоко!
То была первая глубоководная буровая, построенная четыре года назад. Глубина моря в этом месте достигала 85 метров. Из трех пробуренных с нее скважин две показали хороший дебит нефти, и теперь по подводному нефтепроводу отдавали ее в товарные резервуары Нефтяных Камней. Новое месторождение стало продолжением старого.
В целом по нефтегазоносным запасам Каспий является одним из продуктивных районов страны. За последние годы здесь открыто около 160 нефтегазоносных структур. Восемнадцать из них подготовлены к промышленной разработке. Среди них и месторождение имени 28 апреля. Но... все они находятся под толщей морской воды на больших глубинах.
...Об этом я вспоминал, стол перед окном в кабинете Авакова.
Принесли чай в фаянсовом чайнике. Мы с Аязом Мамедовичем и Дадашевым пили его из армуды — стаканчиков, напоминающих по форме грушу. Крепкие, голубоватые кусочки рафинада макали в терпкую, ароматную жидкость. Аваков пил крепкий отвар шиповника.
Тридцать четыре года Альберт Арменакович Аваков проработал на одном месте — на специализированном заводе металлоконструкций. Мастером, начальником цеха, главным инженером. Последние двадцать пять лет был директором завода. О тех временах вспоминает: «Все эстакады, что на Каспии есть, нашими руками сделаны».
Тридцать четыре года на одном месте и вдруг, в позапрошлом году,— сюда. Начальником СМУ. Поднимать новое для республики и страны дело.
— В семьдесят девятом году здесь не было площадки,— говорит Альберт Арменакович.— Шумело море. Нас было всего-навсего двенадцать человек. Молодежь пришла... И развернулось дело. Нам тогда было сказано: эстакадами дальше строить нельзя. Вот вам проектная документация, вот металл. Постройте отдельное основание на глубину сто метров.
Аваков отпил из своего стакана. Только теперь я разглядел его как следует. Крепкий, коренастый; крупная, красиво посаженная голова; густая шапка белых, как на негативе, волос. Руки крепкие, властные. Едва заговорил о своем деле, глаза засветились.
— Поначалу мы удивлялись,— продолжал, все более оживляясь, Аваков,— как, мол, в таких условиях строить? Такие узлы — в сотни тонн! — и с такой точностью собирать. Ни людей, ни приспособлений, ни стендов. И взять неоткуда. Одни чертежи. Все впервые пришлось решать...
Теперь передо мной сидел совершенно иной человек. Тот, кого я видел час назад, был усталый, потерянный, выжатый. Этот снова хозяин. Уверенный в себе человек крупного калибра. Сейчас Аваков открыто смотрел на меня свежим и сочным кавказским взглядом.
— Наше дело было эту платформу построить,— твердо сказал он,— спустить на воду и в море поставить на точку. И дать ключ буровикам — идите бурите!
Я согласно кивнул. Мне вспомнилась буровая, которую показал мне в открытом море Керим.
— А первая платформа? — спросил я.— На глубине восемьдесят пять метров?
— Первая? Там совершенно иная конструкция. Принцип иной. Ту мы доставляли на точку пароходом. Краном монтировали с палубы. А вот эта, которая на сто метров, эта плывет сама. Может, слыхали — «плавающая грань»? Идемте, идемте, я покажу!
Мы вышли из полутемного кабинета на берег бухты. Море играло солнечными бликами, выпукло выгибаясь над горизонтом; оттуда, казалось, и дует легкий, ласкающий кожу лица бриз. То, что мы увидели перед собой, представляло образцовую сборочно-монтажную площадку. За год с небольшим ржавый солончаковый пустырь был застроен цехами и мастерскими. В аккуратные штабеля сложены тысячи тонн стальных труб различного диаметра. Мощные краны на гусеничном ходу, трубоукладчики, сверкающие свежей заводской краской, урча, передвигались в зоне монтажа.
— Вся эта техника привезена специально для строительства глубоководных платформ на берегу,— заговорил Аваков.— Доставлены мощные суда для буксировки блоков и монтажа их в открытом море.
Наконец мы подошли к готовому блоку, покоящемуся на стапельных дорожках.
Вблизи сооружение меня ошеломило. В сознании не укладывалось, что эта могучая, прекрасно решенная конструкция пойдет под воду. Мне просто было жалко, даже мысленно, ее топить. И потом я не представлял себе, как все это будет происходить.
— Значит, так, Алиаскер,— произнес Аваков, обращаясь к Дадаше-ву.— Пока у нас тут со спуском затор, возьми товарища в море и как там, что там — все покажи...
Читать дальше
