Наконец замерцала над темным лесом зеленая ракета. Мощное «ура!», подхваченное сотнями людей, заполнило окрестности, в нем утонули редкие автоматные и винтовочные выстрелы (экономили последние патроны), и солдаты, словно подхваченные неведомой силой, устремились в темноту. Так началась та дерзкая и отчаянная атака среди ночи, которая должна была решить судьбу более чем трех с половиной тысяч советских воинов. Гитлеровцы не ожидали подобной дерзости, они были ошеломлены. Наоборот, они ждали, что русские вот-вот капитулируют. В стане фашистов поднялся переполох, началась неразбериха. Они не могли понять, что значило это «сура!» среди ночи. А это и нужно было нашим воинам, именно на внезапность и был расчет. Группа Шишкова все дальше и дальше уходила от врага в назначенный район Толстого леса. Артиллерия противника открыла запоздалый и беспорядочный огонь.
И все же прорыв проходил трудно. Темная ночь, незнакомая заболоченная местность с узкими тропками, по которым только и можно пройти. Несли с собой раненых — взяли всех, никого не оставили. Да и враг рядом. А патроны были только у разведчиков, да в роте автоматчиков, в стрелковых ротах лишь по нескольку гранат. «Ура!» раскалывало тревожную ночь в течение 15—20 минут, пока последний солдат не преодолел болото. И, как показали потом пленные, они в те минуты считали, что наступают крупные силы русских.
Немало пережил в том переходе и сам Даниил Кузьмич. Ведь он тоже был ранен в ногу в самом начале боев на Припяти. Передвигался с трудом, порой его несли на носилках. В госпиталь эвакуироваться в те дни он просто не пожелал, хотя и имел право. Он до конца оставался со своими солдатами.
Ночным переходом группа Шишкова достигла Милашевичей в партизанском крае, где действовали отряды Александра Николаевича Сабурова.
Партизаны оказали воинам большую помощь: накормили людей, разместили их в теплых землянках (ведь был уже октябрь), поделились и боеприпасами, Словом, встретили по-братски.
Позже пришла помощь с Большой земли. На партизанские аэродромы прибывали самолеты с боеприпасами, продовольствием, медикаментами, они же увозили раненых и больных. Воины Шишкова продолжали наносить удары по врагу. Совместно с партизанскими отрядами Калиниченко и Яна Налепки они контролировали дорогу, уничтожали вражеские колонны. А в конце ноября группа Шишкова соединилась со своей армией.
В битве за Днепр 8-я стрелковая дивизия одной из первых форсировала эту крупную водную преграду. Развивая наступление, она также с ходу форсировала и другую серьезную реку — Припять. Почти три недели дрались ее части на Припятском плацдарме. Они сковали здесь значительные силы немецко-фашистских войск, облегчив тем самым нашим войскам борьбу за расширение Лютежского плацдарма непосредственно северней Киева. С этого плацдарма в начале ноября советские войска нанесли сокрушительный удар по киевской группировке врага и 6 ноября освободили столицу Украины.
Высоко были оценены подвиги бойцов и командиров 8-й дивизии, в частности группы подполковника Шишкова. 27 сентября командир дивизии полковник Гудзь представил его к званию Героя Советского Союза за умелое командование полком и проявленный героизм при форсировании реки Десны. А 2 октября командир 15-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Иван Ильич Людников дополнил в наградном листе: «За форсирование Днепра и Припяти и проявленные при этом мужество и организованность».
16 октября 1943 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Даниилу Кузьмичу Шишкову и еще двадцати воинам его 229-го стрелкового полка звания Героя Советского Союза.
Владимир Смирнов, полковник, кандидат исторических наук
Чаша виноградаря
Когда пригрели первые весенние лучи солнца, он потянулся вверх, как и все другие кусты винограда. Появились первые листочки. Куст тянулся к солнцу, но какая-то сила схватила и не отпускала его, будто втягивая в землю. И он оставался маленьким, тогда как соседние кусты устремились вверх, одеваясь пышной шапкой зеленой листвы, гордо посматривая с высоты на карлика.
А прошлой весной он сам был гигантом и восхищал всех мощными лозами, которые дали осенью крупные гроздья винограда. Но тогда он не обращал внимания на то, что неподалеку от него несколько кустов оставались маленькими, нарушая общую картину ровной плантации. Казалось, будто в это море зелени упал камень и образовавшаяся воронка так и застыла каверной на гладкой поверхности. Однако теперь и его затянуло в эту яму...
Читать дальше
