В 1671 году в Озеро Лунного Спокойствия вошла джонка. На ее борту был семнадцатилетний китаец из Люйчжоу по имени Мак Кыу (по-пекински Мо Цзю). Он и его родственники покинули родину, спасаясь от пришедших к власти правителей новой династии Цин. Он основал в Хатьене свое удельное княжество, куда потом устремились и другие китайские эмигранты. Так возникло государство Хатьен, которое активно пытались подчинить себе Сиам и Кампучия. Мак Кыу попросил защиты у вьетнамского двора, а после смерти его сына, женатого на вьетнамке, вся территория к юго-западу от низовий Меконга — уже освоенная, с каналами, рисовыми полями, рыбацкими гаванями,— вошла в состав Вьетнама. Это было в конце XVIII века.
На окраине Хатьена, на холме Биньшон, сохранились могилы Мак Кыу и его сына Мак Тхиен Ты. Местное население, независимо от национальности, чтит их как своих предков.
Особенности истории до сих пор сказываются на этническом и культурном облике Хатьена. До пограничного конфликта Вьетнама с полпотовской Кампучией в уезде Хатьен проживало восемьдесят три тысячи человек. Но разбойные вторжения полпотовцев заставили многих уйти в глубь Вьетнама. Сейчас из пятидесяти шести тысяч жителей одиннадцать тысяч считают себя кхмерами, а тысяч пять — китайцами — хуацяо. Что же касается одежды, религии, пищи, то тут сложное переплетение традиций. Одеваются по-вьетнамски, готовят сладковатые острые блюда с явным влиянием китайской кухни, и почти все знают три языка. Во время войны с полпотовцами на защиту родной земли встали все ее обитатели, какая бы кровь ни текла в их жилах — вьетнамская, кхмерская или китайская.
Знакомясь с окрестностями Хатьена, мы заехали на пограничный контрольный пункт Сатсиа. Хотя шлагбаум перегораживает шоссе Хатьен — Кампот, по сторонам от него ни колючей проволоки, ни прочих признаков границы. По договоренности между правительствами СРВ и НРК проводится установка пограничных столбов на местности. Прямо у полосатой бамбуковой жерди — шлагбаума жуют траву невозмутимые буйволы.
Начальник контрольно-пропускного пункта старший лейтенант Нгуен Тан Зяк рассказал, что больше всего работы у ветеринара Хай Фу. Товарищ Фу, невысокого роста человек, бойко заговорил со мной по-французски. Тех, кто обычно здесь переходит границу, знают в лицо — это жители сопредельных деревень, которые гостят друг у друга, торгуют скотом, рисом, пальмовым сахаром. С кампучийской стороны подъехал автобус с вьетнамским номерным знаком: в нем возвращался с шефских концертов в породненной кампучийской провинции Кампот ансамбль песни и танца провинции Кьензянг. Между соседними провинциями СРВ и НРК существуют отношения взаимопомощи, и не только в области культуры, но и экономические. После свержения полпотовского режима в Кампучии на границе установилось полное спокойствие.
Рыболовством в уезде Хатьен заняты чуть меньше двух тысяч человек. Но добыча продуктов моря до сих пор наиболее прибыльная отрасль здешней экономики. Кислые и засоленные почвы приморской равнины не позволяют собирать больше одного урожая риса в год, и его хватает лишь для собственного потребления. Пять крупных целинных госхозов по производству риса, ананасов и масличного ореха кешью пока только встают на ноги. Для их развития нужны существенные капиталовложения. В них в основном работают новоселы, приехавшие из северной провинции Тхайбинь. В стадии реконструкции и расширения находится единственное в уезде крупное промышленное предприятие — Хатьенский цементный завод. По планам он должен стать одним из крупнейших предприятий отрасли, но все это дело хоть и не далекого, но будущего.
Тем временем у парома через озеро Ан Нгует ждут очереди два-три больших грузовика с морожеными креветками, вялеными кальмарами. Тихий и теплый Сиамский залив богаче морской живностью, чем восточные прибрежные воды Вьетнама. Только на экспорт идет из Хатьена ежегодно пятьсот пятьдесят тонн дорогостоящей на мировом рынке продукции моря. И это при том, что после освобождения Южного Вьетнама добыча морепродуктов в Хатьене сократилась в несколько раз: на лучшей и наиболее современной части рыболовного флота служащие марионеточной армии и сайгонской администрации, местные богатеи-хуацяо сбежали в Таиланд и Малайзию. Сейчас в уезде только четыре сотни рыбацких судов. Одним из них и командует капитан Та.
«В море всякое бывает»
Сиамский залив встретил нас спокойной водной гладью и небом, подернутым облачной пеленой. Видимость утром не очень хорошая, а на шаланде нет никаких навигационных приборов. Капитан Та и не обучен ими пользоваться. Он взял курс на ближайший, едва приметный островок — скалу, торчавшую из воды. Таких островков у побережья Вьетнама и Кампучии в Сиамском заливе сотни, и Та, сорокалетний человек с огрубевшим от загара и соленого ветра лицом, ориентируется по ним, как по звездам. Куда бы ни занес его шторм, достаточно увидеть хоть один островок, и бывалый рыбак сразу же по его очертаниям определит местонахождение судна.
Читать дальше
