Константин Трунин - М. Булгаков. Критика и анализ литературного наследия

Что желали солдаты Красной армии? Разумеется, они хотели посещать увеселительные учреждения, вроде цирка. Начальство смотрело иначе – людей требовалось просвещать. Лучше театра для того ничего не существует. На представления допускались безграмотные, тогда как грамотным дозволяли посещать цирк. Несправедливость? Отнюдь! Наперекор желаниям шло начальство, проявляя заботу о нравах населения. Ведь допусти солдат в цирк, то цирк выльется на улицы. А отправь солдат в театр, тогда улицы наполнятся возвышенными чувствами. Посему начальство и решило – настало время просвещать население, хотя бы на одну неделю.

Булгаков в прежней мере выразил протест советской власти, но уже не такой категорический. Наконец-то он понял, как надо воздействовать на читателя, не прибегая к прямому обличению. Нужно самому ощутить принадлежность к угнетаемым, дабы изнутри показывать тяжёлое положение нового режима. И нет ничего лучше, чем представить обыкновенного человека со свойственными ему желаниями. «Неделя просвещения» стала уроком и для Михаила. Как безграмотному проще сделаться грамотным, получая таким образом доступ в цирк, так и Булгакову проще смириться с происходящим, становясь благодаря этому достойным нового общества членом.

В 1922 году Булгаков в Москве. С какими трудностями он тогда столкнулся, он рассказал в «Записках на манжетах». Пропев осуждение бюрократизму, действующему вне зависимости от любой власти, Михаил принялся наблюдать за происходящим в столице. Не сказать, чтобы он радовался происходящим переменам, с которыми ему всё равно приходилось мириться. Допустим, Булгаков видел проекты, остававшиеся на бумаге, зато получавшие широкий резонанс, вроде «Рабочего города-сада», о чём он рассказал в газете «Рабочий», поместив заметку как бы по теме периодического издания.

Тот же 1922 год – это начало сотрудничества с эмигрантской газетой «Накануне», публиковавшейся в Берлине. Именно в ней Булгаков дебютировал с циклом заметок «Записки на манжетах», опубликованные в России спустя год. Размещать заметки в «Накануне» было проще, поскольку не требовалось подходить под формат, а публиковать именно то, что интересовало в первую очередь его самого, то есть наблюдения за происходящим.

«Москва краснокаменная» и «Похождения Чичикова» – советские реалии без красивого обрамления. Умер патриарх Никон, слова сокращаются и приближаются к виду аббревиатур, в Москве повсюду трупы отощавших до состояния скелетов людей. Всё это тогда, когда активно жируют нэпманы, извлекающие прибыль едва ли не из воздуха. Кому-то всё это кажется знакомым, да не всякая история повторяется, порою не допуская уничтожения деятельности нэпманов, мешающих добиться равного для всех в стране благосостояния. Вроде миллиарды в наличии, но деньги растворяются в безвестности.

Булгаков не забывал о медицинской тематике, вспомнив о собственной службе на Кавказе. В журнале «Рупор» был опубликован цикл заметок от первого лица «Необыкновенные приключения доктора», рассказанные будто на основании доставшихся автору статьи записок. Проницательный читатель понимает, тем самым Михаил не хотел указывать на собственную личность, снимая любые возможные к нему упрёки впоследствии. Впрочем, основным содержанием приключений стало постоянное напоминание, что написавший их доктор не Лермонтов, его не пленяют горные вершины и реки, а сам он если и имеет некое чувство, то имя такому чувству – скука.

Любопытным наблюдением Булгакова стал рассказ «Спиритический сеанс». Группа людей вызвала ответить на их вопросы не кого-нибудь, а императора Наполеона, приставая к некогда великому человеку с проблемами бытового характера. Станет ли отвечать им Наполеон? Михаил в этом усомнился, дав единственно допустимый адекватный ответ.

В издании «Москва» и в «Красном журнале для всех» Михаил дал представление советским гражданам о том, что они итак понимали самостоятельно, и к удивлению читателя – понимал сам Булгаков. Статья «Торговый ренессанс» окрасила Москву яркими цветами: жизнь налаживается, буквы на вывесках согласно реформе, новая экономическая политика даёт ожидаемые от неё результаты. А вот в очерке «N13. Дом Эльпит-Рабкоммуна» такого же позитивного мышления не было – всё связанное с инициативой непосредственно населения потерпело жестокий крах, приведя к смерти людей.

Остальные произведения Булгаков опубликовал в газете «Накануне»: «Красная корона», «В ночь на 3-е число», «Столица в блокноте» и «Чаша жизни». Читатель видит, как стремился Михаил работать в жанре художественной литературы, и как плохо ему удавались первые рассказы, если они не касаются злободневных тем. Внимать приходится повествованию от лица психически больного человека и от лица человека, ожидающего вторжения в Киев Петлюры.