Константин Трунин - Эмиль Золя

Стоит представить, будто в жизни существует момент волшебства. Окружающая человека материя способна измениться и сущий вымысел обратить в правду — если не через веру, то с помощью самообмана. Способны ведь дети доверяться сказочникам, принимая истории о мыслящих животных и выдуманных существах за имеющее отношение к действительности, так и взрослым дана точно такая же возможность доверять. Кажется более простым довериться обманщикам, нежели поверить в нереальность происходящего.

Чаще доверие приводит к попаданию в ловушку. Золя с первых страниц о том предупреждает. Самое светлое чувство и самая желаемая фантазия — извращённое понимание действительности. Хочет человек верить, всё для того делая, лишь бы убедить себя и окружающих. И раз за разом попадает в капкан, устроенный таким образом, чтобы сам человек не понимал ошибочность предположений, а окружающие его люди видели то в истинном свете. Проявить осторожность требуется даже читателю, взявшему в руки любую из книг Золя.

Читатель был предупреждён. Ему дали понять — Эмиль вынет из него душу, стоит прикоснуться к его произведениям. В читателе не останется ничего от человека, будут утрачены иллюзии и единственным ощущением станет прикрытая от всех хандра, ибо под покровом гуманности люди опутаны сетью из лжи. Поэтому лучше обманывать себя, верить в добропорядочность общественных ценностей и быть верным сему до конца. Пусть сам человек заблуждается и гибнет, осознавая благость жизни, покуда он тонет, одурманенный им же придуманным миром. В итоге такой представитель общества погибнет, став звеном пищевой цепочки.

Обман за обманом следует из сказки в сказку. Золя оплёл действующих лиц уверенностью в поступках. Он же неизменно толкал их после в сторону печального исхода. Хоть улыбайся, либо смотри угрюмо — суть человека на все времена заранее определена. Лучше улыбаться, тогда поверят и доверят себя без остатка. Могут подумать о возможности тёплых ответных чувств, вплоть до любви. Эмиль не против любви, он данное чувство считает важным. Читатель всё равно понимает — верить непременно надо, объекту любви поверишь скорее. После покров спадёт, но в сказках о таком не пишут.

Дабы читатель не вешал нос и продолжал верить, Золя пытается оправдаться. Заблуждения имеют место быть, и лучше заблуждаться, нежели погрязнуть в унынии от сложившихся истинных нравов общества. Читателю надо представить — у него есть шанс исправить положение, нести добро, получать в ответ положительные эмоции, пребывая от того в счастливом блаженстве. Это такой же самообман, как вера в гуманные устремления людей, но это и истинное проявление отношения к действительности, поскольку каждый волен творить благо и быть уверенным, что благо он творит на радость кому-то.

Так или иначе, век человека скоротечен. Прошлое подвергнется сомнению, жизнь предыдущих поколений обратиться во прах. Люди продолжат зачитываться сказками, выдумывать детали настоящего и иногда заглядывать в будущее. Главное, не забывать всегда проверять проходимость печных труб, если не желаешь оставаться в счастливом неведении, забыв, как много врагов вокруг и насколько мало волшебства на самом деле.

Хороший сюжет не может пропасть, писатель применит его несколько раз. Пока не встал полностью на ноги, хромает слог и хочется писать, только до конца нет представления о конечном виде желаемого. Конечно, Эмиль Золя плодотворно трудился на творческой ниве, выполнял заказы и тем зарабатывал себе на ужин. Два су за строчку — не такая уж великая плата, зато желудок набит. «Исповедь Клода» впоследствии будет пересказана Эмилем в цикле «Ругон-Маккары», среди действующих лиц возникнет такой же сторонник религиозного воспитания и аналогичное стремление к жизни без обязательств.

Клоду есть о чём рассказать. Ошибками молодости его поведение не назовёшь. Он жил и тем оправдывал своё существование. Какие бы мысли у него не имелись в голове, парнем он казался порядочным, богобоязненным и не собирался погрязнуть во грехе. Но куда денешься от срамных мыслей, если они настойчиво лезут в голову? Куда деваться молодому человеку, когда перед ним обнажённая девушка? Даже не просто обнажённая, а скорее манящая доступностью. Пусть внешне некрасива, формы не вызывают восторга, зато тело принадлежит женщине.

Тут бы вспомнить о необходимости бороться с искушениями. Так ли трудно угасить рвущийся наружу срам? Истово верующий сделает всё для самообуздывания. В крайнем случае решит возникшее затруднение радикально. Но кто не способен обладать собой, тот начнёт потакать зову плоти. Для Клода укрощение означает посещение публичного дома. Так он становится на путь падения. Глубокая пропасть разверзла перед ним объятья. Ему предстоит падать, забыв о прежнем намерении приблизиться к Богу.