Джеф Гоинс - Осознанный выбор

Именно поэтому, когда перед людьми встает какая-то великая задача, они сразу это понимают. Они уже ждали этого, были готовы сделать что-то значимое. Прежде чем услышать зов, мы должны ухватиться за чувство, которое укажет нам нашу цель.

Осознанность, таким образом, является тем, что подготовит нас к зову.

Прежде чем узнать, в чем ваше призвание, вам необходимо поверить в то, что оно есть. Неважно, знаете ли вы, к чему оно есть. Чтобы развить осознанность, вы должны быть готовы действовать, сделать первый шаг и посмотреть, что произойдет. И как только вы поймете, что цель не найдет вас, что вам придется искать ее самому, вы готовы. Пока вы не сделаете этот выбор, вы будете чувствовать разочарование, видя, что люди преуспевают, и списывая это на их удачу или какое-то преимущество. Делая так, вы будете себя обманывать.

Действительно, многие люди удачливы, многие имеют преимущества с рождения, но это для вас ничего не значит – вы ведь все равно «призваны».

Ваше призвание может быть чем угодно и не обязательно тем, что легко отыскать. Но вы все равно должны ответить на него.

Перед тем как вы найдете работу всей своей жизни, вам нужно подготовиться. Шансы даются нам всем, но только тот, кто готов, способен их распознать. Вам не нужен какой-то серьезный план. Вам просто надо быть чуть-чуть недовольным жизнью. У вас должно быть смутное предчувствие, что в мире все не совсем идеально. Это и есть осознанность: чувство, что возможно что-то большее.

Вам не нужен счастливый случай или блестящая возможность, вам не надо «просто знать». Вам необходимы желание и готовность начать. Только тогда вы сможете посвятить себя работе, которая вам нужна, и только тогда вы узнаете ее ценность. Без осознанности вы не сможете опознать благоприятный случай. А он всегда предоставляется тем, чьи глаза открыты.

«У меня нет мечты» – испугался я в тот день, сидя глубоко в кресле в окружении многих людей, полных надежды. Мы все тогда собрались ради одной цели – преследовать мечту. Найти то, что наши сердца так долго искали.

Некоторые из нас хотели быть писателями, другие – открыть собственные рекламные агентства или отправиться в путешествие по Южной Америке, чтобы снять документальный фильм. Каждый себе представлял что-то уникальное и прекрасное, какое-то умение, нужное миру. Энтузиазм был заразителен, и это только усиливало чувство, что я здесь нахожусь незаслуженно.

Стоявший перед нами вопрос был один: «Какая у вас мечта?», и мы все старались ответить достойно. Мы даже должны были вписать ответ на наши беджи с именами. Я вписал что-то сложное и неопределенное – вроде «катализатор творчества». Другими словами, я не знал, какая у меня мечта.

Когда меня спрашивали, что я хочу делать с моей жизнью, я отвечал громоздкими замысловатыми словами и сложными фразами, которые для меня мало что значили, но людей ввергали в оторопь, и они не задавали никаких уточняющих вопросов. Этого я и добивался.

«Я хочу писать о шерпах», – сказал я парню с айпадом.

Он кивнул, говорить больше было не о чем. Миссия выполнена.

Несколько раз во время конференции я говорил о моей нынешней работе, но это было скучно и неоригинально. Я был уверен в том, что моя мечта – это что-то новое и интересное, что-то не из этого мира, чего я никогда еще не делал, но обязательно то, что я распознаю, как только оно замаячит на горизонте. Что в какой-то момент мечта сама подойдет ко мне, скажет «привет», наградит меня улыбкой, и мы рука об руку пойдем с ней до конца жизни.

Каждый раз, отвечая на вопрос, я чувствовал, как предаю себя, что люди начинают видеть мои жалкие потуги сквозь завесу пафоса и им становится меня жаль. Меня, несчастного странника, который пришел на конференцию о мечтах без мечты. Парня без видения будущего, просто со смешным беджем. И в тот момент, когда я уже был готов незаметно встать и уйти, на сцену вышел лектор. Он развеял мои иллюзии несколькими короткими словами.

«Некоторые из вас не представляют, что является вашей мечтой, – сказал он. – На самом деле этого не представляет никто из вас».

Я обернулся и увидел десятки кивающих в унисон людей. Я неуверенно сделал то же самое, опасаясь, что кто-то смотрит на меня. Однако постепенно во мне возникло ощущение некоторой свободы.

«Правда в том, – продолжил он, – что вы знаете, какая у вас мечта. Вы просто боитесь себе в этом признаться».

Мое сердце замерло. Как только он произнес эти слова, в моей голове появилось одно-единственное слово: писатель.