Александр Кушнир - 100 магнитоальбомов советского рока

На фоне подобной искрометной деятельности Карабасу, пожалуй, скучновато работать звукооператором в студии Аркадия Укупника. По дороге домой, перемещаясь в переполненном общественном транспорте, он мечтает записывать в рамках "ХЗ" альбомы с симфоническим оркестром.

К Бегемоту по ночам приходят в гости новые песенки-анекдоты и начинают ломиться в хрупкую дверь его подсознания. И дай бог поэту не забыть наутро о том, что электронные барабаны, профессиональные стажеры-музыканты и 16-канальный пульт противопоказаны группе, привыкшей записываться с первого дубля на старенький магнитофон "Олимп".

сторона А

Великий гражданин У

Имена наших дней

Мама-блюз

Эльдорадо-блюз

Колыбельная-блюз

сторона В

Сумасшедший блюз

Танцплощадка

Несостоявшийся спор

Мысли вслух

Успел

сторона С

Слова

Проблема пола

Бубен шамана

Гильотина

Полночное солнце

Верховный штурман

сторона D

Ответственный электрик

Про Петра

Кредо

Инспектор восточных дорог

Долина тысячи дождей

Жандармерия

"Принцип неопределенности": Д.Розенцвейг, А.Тихонов, В.Мазитов, А.Попов.

Лидер иркутской группы "Принцип неопределенности" Вадим Мазитов ничем не напоминает рок-музыканта. Физик по образованию, он после окончания университета работал журналистом в местной газете "Версия", слыл экспертом по банковскому делу, собирал модели самолетов, весьма прилично играл на скрипке и любил слушать музыку Гайдна, Шнитке и Губайдулиной. Единственное, что выдавало рокерские симпатии Мазитова, - небольшой плакат с изображением легендарного английского музыканта над письменным столом. Как и Эрик Клэптон, Вадим Мазитов играет на гитаре блюз.

Невысокий и слегка угловатый Мазитов начал исполнять блюзы в конце 80-х. Программа создавалась на стихи духовно близких Вадиму поэтов: Саши Черного, Эдгара По, Игоря Иртеньева. Рок-аккомпанемент подобной лирики первоначально носил подражательный характер и был основан на наиболее известных блюзовых стандартах. К примеру, в одном из куплетов "Эльдорадо-блюз" Вадим переходил на английский, интонационно подражая великому Луи Армстронгу.

К 89-му году его первая группа распалась, а Мазитов начал писать собственные композиции. Перед премьерой кинофильма "Асса" он вышел на сцену и высоким голосом спел под акустическую гитару: "Мы непорочные буквы лепили в строку / Чтобы кто-то сумел прочитать после нас / Чтобы кто-то увидел в игре наших слов / Имена наших дней, имена наших дней".

Песня сопровождалась неторопливым, слегка затянутым гитарным соло - без ложной пронзительности, но выворачивающим наизнанку всю душу. Здесь не было ни одной лишней ноты, и все звучало на редкость цельно. Было очевидно, что этот угрюмый человек на сцене действительно чувствовал, что такое блюз. Не так давно у него повесился близкий друг, а еще один из приятелей сгорел на водке . Сам Мазитов в тот период много пил. Привычный мир рушился на глазах, и поводов для оптимизма было не много.

...Из огромного багажа своих научных познаний Мазитов взял в качестве фундамента грядущей идеологии высказывание немецкого физика Вернера Гейзенберга: "Знаем, что искать, но не знаем, с кем. Знаем, что и с кем, но не знаем, сколько. Знаем сколько и чего, но не знаем, с кем". Заменив в этом извилистом постулате слово "искать" на "играть", Вадим сформулировал для себя и окружающих тот самый пресловутый принцип неопределенности.

Вадиму вот-вот исполнится тридцать, но он с блеском в оживших глазах репетирует с подростками лет на двенадцать моложе его. Ребята Мазитову попались как на подбор. Басист Дима Розенцвейг заканчивал училище искусств и собирался поступать в Новосибирскую консерваторию по классу контрабаса. Он одинаково легко исполнял и блюз, и фанк, и реггей, образовав удачный тандем с барабанщиком Андреем Поповым. На клавишах, флейте и трубе играл мультиинструменталист Антон Тихонов. Сын профессионального виолончелиста, он со временем стал вторым (после Мазитова) аранжировщиком в группе.