Ольга Красова - Норберт Винер

Норберт Винер был отцом кибернетики , новой науки, возникшей на стыке нескольких научных дисциплин вскоре после окончания Второй мировой войны.

Наследие Н. Винера незримо работает на каждого, кто садится за компьютер. Миллионам программистов и сотням миллионов пользователей интернета известно слово «кибернетика», и они что-то слышали о Н. Винере: то ли он компьютер изобрел, то ли Сеть придумал – короче, один из предшественников Билла Гейтса.

На самом деле, вычислительные машины изобрели без Н. Винера, интернет появился, когда его уже не было на свете, а что касается магнатов бизнеса, то винеровские книги полны саркастических замечаний в их адрес.

Несомненно, вселенской славе Н. Винера немало способствовали его наружность и личный стиль. Про президента Гардинга говорили, что родная Республиканская партия выдвинула столь непримечательную персону за одно то, что «он обладал внешностью президента Соединенных Штатов». Изобретатель кибернетики был примечателен очень многим, но то, что он вдобавок ко всему этому обладал еще и внешностью великого ученого, отрицать не рискнет никто. Н. Винер идеально попадал в образ классического профессора из анекдота: бородка клинышком, очки с толстыми стеклами, невероятная неуклюжесть и неловкость, путаная и бессвязная речь. Отпечаток некоторых из этих качеств лежит даже на его трудах, включая и легендарную книгу «Кибернетика или управление и связь в животном и машине» (1948).

Настолько же неоценимой была и услуга мирового научного сообщества. Оно давно знало Н. Винера, уважало его, и странноватый математический трактат с амбициозными экскурсами в философию, биологию и социологию не показался коллегам выходкой дилетанта и не был проигнорирован, что вполне могло бы случиться, окажись его автором человек со стороны. Дружное одобрение авторитетных ученых сразу же привлекло к «Кибернетике» внимание широких масс научной молодежи и почти сразу же – просто широких масс. Разумеется, рядовые люди таких книг не читают. Общественное мнение откликается на интеллектуальные озарения знатоков лишь тогда, когда готово услышать от них некие важные для себя вещи.

На рубеже 50-х годов прошлого века такая готовность была налицо. Притом Н. Винер сумел не только вызвать к себе общественный интерес, но и надолго удержаться в его фокусе. Корневая причина того, что его мысли так пришлись ко времени, не только в том, что он был ярким и успешным ученым, весьма ценимым людьми своего круга, но также и в том, что по рождению и воспитанию Н. Винер не был и не мог быть человеком, сосредоточенным только на науке.

Сами по себе счетные машины не были ни новинкой, ни экзотикой даже на заре научной карьеры Н. Винера. Это и давным-давно вошедшие у нас в быт счеты, и вошедший менее давно, но зато во всем мире, арифмометр. Не говоря уже о не вошедшей в быт, но очень привлекавшей специалистов механической вычислительной машине Чарлза Бэббеджа, английского изобретателя-самородка ХIХ века. Накануне Второй мировой войны в Америке уже появились быстродействующие (по тогдашним понятиям) цифровые вычислительные машины, использующие двоичную систему исчисления.

Норберт Винер пришел к мысли, что именно такие машины – самый подходящий инструмент для быстрого решения дифференциальных уравнений в частных производных, которыми он занимался. Именно к таким уравнениям сводятся очень многие практические задачи. Первый шаг к кибернетике был сделан . Вторым шагом стали изыскания Н. Винера в военные годы. Он занимался разработкой систем управления стрельбой зенитной артиллерии, придумывая математические модели, которые выдавали прогноз будущего положения вражеского самолета, основываясь на наблюдениях за траекторией его полета в прошлом. Задачи такого рода стали затем типовыми для вычислительной техники.

Решая с группой коллег и сотрудников проблемы прогнозирования и связи, Н. Винер нашел, что создаваемая им машинная система моделирует (для отдельно взятых ситуаций, конечно) ход мыслей человека. Третьим шагом на пути к кибернетике стали совещания, устроенные Н. Винером в Принстоне, куда он созывал нейрофизиологов, связистов и специалистов по компьютерной технике. Он убедил собравшихся, что нервная система человека является аналогом вычислительной машины и «специалисты в этих различных областях очень быстро начали говорить на одном языке».