Игумен Нектарий Морозов - Путь к свободе. О зависимости от вещей, людей и мнений

В современном мире развита такая вещь, как аграрный туризм. Почему человек из города, из мегаполиса, от обеспеченной жизни едет в сельскую местность и там какое-то время живет, трудится, копается в земле? Потому что ему хочется освободиться от гнета всего того, к чему он там, в комфортных условиях своей обеспеченной жизни, привязан. И хотя потом он снова возвращается в привычную для него жизнь, у него остается этот опыт освобождения.

Современный человек является рабом комфорта или отдельных его элементов, если в полноте своей комфорт ему недоступен. Скажем, человек держит в руках пульт от телевизора, в котором двести или триста каналов. Для того чтобы перейти от программы к программе, ему достаточно нажать одну кнопку. Если что-то не нравится на одном канале, то можно тотчас перескочить на другой из доступных двухсот-трехсот. Это огромная «свобода» выбора между различными пожеланиями! Как правило, из-за этого человеку бывает очень сложно долго смотреть что-то одно, он начинает «перепрыгивать» с канала на канал. А представим себе, что этот пульт куда-то пропал. Человек начнет раздражаться, беспокоиться, переживать. Потеря маленькой вещицы – пульта – способна вызвать самую настоящую панику.

Я помню, как когда-то давным-давно, лет тридцать пять тому назад, у нашего телевизора – а телевизоры в советское время были с переключателем, который надо было крутить, – отвалился этот самый переключатель, так что переключать каналы надо было плоскогубцами. А м!астера, который бы починил поломку, вызвать было почему-то недосуг. И спустя какое-то время у меня пропало и само желание смотреть телевизор. Вот так бывает иногда и с зависимостью: Господь что-то отбирает у человека, и он от зависимости излечивается.

Но вообще человек привыкает ко всему: к телевизору, к пульту, к наличию в доме лифта… И если лифт вдруг перестает работать, то человек, вынужденно поднимаясь по лестнице, клянет всех на свете – от строителей до работников ДЭЗа.

Мобильный телефон формирует колоссальную зависимость. А когда это смартфон и в нем десятки разных приложений, то человек становится рабом еще и этих приложений. И это можно наблюдать очень отчетливо.

Есть вещи, которые, войдя в нашу жизнь, порабощают нас не потому, что мы сами к ним внутренне привязаны, а потому, что наша работа, наша деятельность и обстоятельства жизни начинают от нас требовать использования этих вещей. И мы, и весь мир без них раньше жили, но, войдя в наш обиход, они тут же стали для нас обязательными. И от них очень сложно оказывается отказаться. Но тем более важно бывает время от времени это делать – отрывать от себя те вещи, которые в нашей жизни вынужденно присутствуют, и давать себе почувствовать, что жизнь без них – возможна. И эта жизнь не будет ни беднее, ни хуже. Время от времени, разными способами, и внутренне, и физически, это нужно делать. Скажем, обязательно устраивать дни, свободные от мобильного телефона, – конечно, когда это для человека возможно. Ради того, чтобы всецело такими вещами не порабощаться.

Пост, если это пост настоящий, не может ограничиваться лишь воздержанием от тех или иных видов еды, он обязательно должен распространяться на все то, что нас порабощает и нас связывает. Я не говорю о том, что человек в современных условиях может на шесть седмиц Великого поста и седьмую – Страстную – взять и отказаться от целого ряда вещей, без которых он не сможет работать, общаться с людьми, ему близкими или просто знакомыми, с которыми он по той же работе связан. Но тем не менее человек должен постоянно нащупывать точки, где он от чего-то отказаться может, где он от себя что-то может удалить и отстранить, чтобы не пребывать в состоянии постоянной связанности вещами, которыми он пользуется и к которым привык.

Чем больше вещей, тем больше зависимость, больше нитей, опутывающих и связывающих человека внутренне. Однако природа зависимости и сегодня, когда мы живем в мире, вещами изобилующем, и в древности, когда такого изобилия, конечно же, не было, одна и та же. И примеры отцов, удалявшихся в пустыню и подвизавшихся в безмолвии, говорят нам о том, что человек, казалось бы лишивший себя всего, может зависеть от самой незначительной мелочи; что человек, уходя в пустыню, уносит с собою страсти, и эти страсти его никак не беспокоят и не тревожат только до тех пор, пока нет внешних поводов к их действию.