Юлия Волкова - Сними свой первый фильм! Мастер-классы от экспертов киноиндустрии, которые тоже были новичками

Моим первым большим серьезным фильмом был «Призрак». Мы его делали совместно с компанией «Водород», она тогда еще по-другому называлась. И на первом фильме у меня все получилось. Это было очень круто, потому что я попал в какую-то новую форму управления творческим процессом. До этого мне казалось, что сценарист – это человек, который получает задание, уходит в пещеру, что-то там пишет, а потом выходит уже с каким-то готовым текстом. На самом деле все не так. Мне все объяснили. Выяснилось, что сценарист – это часть команды, и эта команда без конца перепридумывает и переписывает.

И так мы делали «Призрак». Поначалу мне казалось странным, что мы все переделываем. У нас был миллион драфтов. Были моменты, когда мы просто опускали руки и нам казалось, что история зашла в тупик. Были моменты какой-то необоснованной радости, когда нам что-то безумно нравилось вечером, а на следующее утро выяснялось, что это полная чушь и надо просто это порвать. Мы жили от взлетов к депрессиям, и это абсолютно нормальный творческий процесс, – вот что я вынес. Потому что, пройдя все это и придя на премьеру, посмотрев, как реагирует на это зритель, я понял, что все это было не зря. Это классное ощущение.

Мы жили от взлетов к депрессиям, и это абсолютно нормальный творческий процесс.

Изначально я хотел быть режиссером. Это связано с особенностями восприятия профессии сценариста в России. К огромному сожалению, у нас редко амбициозные люди становятся сценаристами. В массовом сознании сценаристы – второй эшелон. Есть крутые ребята: режиссеры, актеры, продюсеры, а сценаристы – какие-то чуваки, которые сидят прикованные к батарее и что-то пишут. В Голливуде сценарист – это король дискотеки, самый главный человек на проекте. У нас только сейчас начинается это понимание, и то лишь в профессиональной среде. В общественном сознании этого нет. Поэтому, когда какой-нибудь молодой человек поступает в киновуз или киношколу, он становится перед выбором – кем ему стать. Он может стать генералом-режиссером, крутым продюсером, а может по остаточному принципу стать сценаристом. В этом смысле очень многие хотят быть режиссерами, и я был в их числе.

В процессе обучения выяснилось: для того чтобы быть режиссером, нужно что-то снимать, а для этого нужно, чтобы кто-то писал. А писать было некому: у нас не было сценарного факультета. Поэтому начал писать я, потом стал писать однокурсникам, выяснилось, что у меня это получается лучше всех, и я плавно перекочевал в историю написания. Я просто делаю то, что получается.

Режиссерские амбиции никуда не делись. Просто, к большому сожалению, режиссура предполагает полное погружение – этим нельзя заниматься по остаточному принципу, я не могу сейчас левой ногой что-то режиссировать параллельно с написанием сценариев. Мне нужно все бросить и уйти на фронт. Такой возможности у меня нет сейчас, поэтому продолжаю писать.

Я пока не принял такое решение. Точно про себя знаю, что я – неплохой сценарист. А вот какой режиссер – черт его знает.

Есть крутые ребята: режиссеры, актеры, продюсеры, а сценаристы – какие-то чуваки, которые сидят прикованные к батарее и что-то пишут.

Я убежден в том, что история в кино – на первом месте. Возможно, это аберрация сознания. Потому что если бы на моем месте был человек, который занимается компьютерной графикой, может быть, он сказал бы что-то другое. Зрителя все сложнее удивить. Мы настолько насмотрены и готовы к любому повороту, что чем дальше в лес, тем меньше появляется вещей, которые способны нас зацепить. В этом смысле форма и вообще изменения формы не могут сильно влиять на восприятие. Вы можете предложить зрителям какой-то крутой VR, вертикальное кино, еще какую-то кучу всяких элементов придумать, но, если там не будет истории, вы не сможете зрителя заставить смотреть с интересом. Эффект удивления не будет достигнут, потому что все-таки он достигается не только формой. И здесь как раз все сложности заключены в том, что все новые формы очень ограничивают способ рассказа истории. Это не значит, что невозможно создать историю, которая была бы увлекательна и крута для этих форматов. Можно и нужно, но это значит, что у вас немножечко связаны руки. Не так много классных историй рассказано для новых форматов, потому что это просто сложно.