Любовь Шибаева - Преподавая журналистику. ЗАПИСКИ И УРОКИ

Был в Ростовском университете, тогда еще РГУ, исследователь журналистики М. Т. Мезенцев. Он изучал газету как прогнозирующую систему. Его работа не получила признания и продолжения, потому что оказалось – советская печать не смогла предсказать крушения СССР. Действительно, верить газетам, что там-то и тогда-то непременно произойдет то-то – ненадежное дело. Эта прогнозирующая система не вырабатывает прямых предсказаний, она действует иначе. Номер газеты как отдельное целостное произведение создается в жанре обозрения: разнообразные факты располагаются таким образом, чтобы можно было не вычитать, «что будет дальше», а уловить тенденции, обозначить для себя линии, ведущие к переменам. Активный читатель газеты – сам себе обозреватель. Прогнозист, дальновидный человек.

Чем меньше неопределенности, тем меньше неуверенности и страха перед будущим. Строить личные планы с поправкой на разные варианты развития экономики, учитывать и тревожащие тенденции – значит быть лучше подготовленным к самостоятельной жизни. Не потому ли в престижных лицеях Франции спецкурсы по журналистике обязательны, а выпускники получают в подарок годовую подписку на качественную газету? Школа – все еще современная, но принявшая генеральное направление развития к другой, будущей школе – уже сейчас использует возможности и преимущества, заложенные в активном взаимодействии со СМИ.

Преимущества

Преимущества от чтения газет для преподавания истории и обществоведения понять легко. Газета почти вся – о том, что происходит сегодня. Или было совсем недавно. А если о давнем, то снова актуальном сейчас. Читая газету, человек начинает представлять себе прошлое в сравнении с лучше известным настоящим. Видеть причины и последствия событий. Вырабатывать собственное отношение ко всему, что происходит в большом мире и рядом. Насколько продуктивнее, хотя и сложнее, может быть работа учителя с таким учеником!

Остается общепризнанным определение публицистики как истории современности. Это как раз та часть предмета, которая выведена за пределы школьной программы, потому что о ней нет окончательного официального мнения и согласия ученых. Газета дает возможность преодолевать ограниченность единого учебника, узнавая и сравнивая различные точки зрения.

Есть неизбежные риски, связанные с тем, что вместе с общественно-политической газетой в школу придет политика. Сейчас 16-17-летние граждане России, уже имеющие паспорт, по отношению к беспредельно деполитизированной школе – переростки, а по отношению к гражданскому обществу – недоросли. Вечным это недоразумение оставаться не может. В России удалось притормозить социальное созревание целого поколения, но запоздалые уроки политграмоты все же были получены вне школы: у прилавков магазинов, в поисках работы, на предвыборных митингах… и оппозиционные газеты нашли свою аудиторию, и интернетовские призывы выходить на площадь получили отклик… Воистину, природа не терпит пустоты.

Общественные науки в школе – абстракции для людей, имеющих самое убогое представление о жизни общества. У читающих прессу учеников это представление значительно шире, и перед неравнодушным учителем-обществоведом открывается более широкое поле для творчества.

И словеснику работать будет интереснее. Хотя отношения между газетой и книгой, между чтением прессы и художественной литературы очень непростые. Особенно если речь идет о литературе современной (составляющей, правда, очень небольшую часть обязательной программы). Писатели и поэты, порой подрабатывающие журналистикой, часто бывали по отношению к ней недружелюбными.

– Никогда, никогда не читайте газет! – призывал положительный профессор Преображенский у Булгакова.

– Глотатели пустот – читатели газет! – клеймила Марина Цветаева.

Проще относить это только к продажной, бульварной прессе, чем объяснить старшеклассникам, почему литература косо смотрит на журналистику. Уточнить функции литературы по отношению к действительности, к реальной жизни. Но преодоление этих трудностей обещает многое. Старшеклассники узнают из газет имена современных писателей и названия книг, отмеченных литературными премиями. Начнут изменяться предпочтения книг «не по программе, а для себя». Есть примеры: если в начале десятого класса преобладали Коэльо-Донцова-Даниэла Стил (продвинутые упоминали что-то из Пелевина), то в одиннадцатом читают Стругацких и Сэлинджера, Алексея Иванова и Захара Прилепина… И эссе, которые являются частью ЕГЭ, становятся гораздо более самостоятельными, небанальными, хотя, быть может, несколько категоричными по общему тону. Достижением становится уже то, что школьники просто больше читают, уделяют этому больше времени.