Татьяна Фадеева - Тайны горного Крыма

Получается, что великое женское божество в Тавриде совмещало в себе и хтоническне, связанные с культом плодородия, и общественные функции, напоминая о тех временах, когда, по словам Платона, "дело войны и управления у мужей и жен было общее". А не отразились ли в образе Девы собирательные черты легендарного народа амазонок? На это обращал внимание еще М. И. Ростовцев, связывавший этот круг преданий с племенами живших в Приазовье меотов, синдов и савроматов. У савроматов — племен, живших к востоку от Дона, по рассказам греческих путешественников, девушки обучались военному делу наравне с юношами и не имели права выходить замуж, пока не убьют хотя бы одного врага; сохранилось и название племен — «женоуправляемые». Походы амазонок описаны в трудах Диодора Сицилийского, который, в частности, сообщает, что амазонки, жившие в Приазовье, в своем продвижении на юг проникли в Тавриду, где основали святилище Ареса и Артемиды Таврополы. [26] Диодор Сицилийский. Указ. соч. — Кн. I, IV, VII.

Историкам предстоит еще немало сделать, чтобы за строчками легенды об амазонках различить определенную историческую реальность, и эти попытки предпринимаются. Мы сосредоточим внимание на другой стороне вопроса, а именно на том, что в эпоху античности амазонки обрели вторую жизнь в искусстве. Легенды, приуроченные к берегам Тавриды и Северного Причерноморья, дали жизнь многочисленным вариантам устойчивого сюжета греческой вазописи — битвам греков с амазонками, борьбе амазонок с грифонами или своеобразному "групповому портрету" — головы лошади, амазонки и грифона. Наибольшее количество ваз с этими сюжетами найдено в Северном Причерноморье и в Крыму, что говорит о популярности их у местного греко-варварского населения, ибо изготавливались они с расчетом на определенный спрос. Далекий мир обитателей Причерноморья, фантастические представления о нем, легли в основу древних мифов об аримаспах, амазонках и грифонах. О них впервые рассказал Аристей Проконнесский около 540 г. до н. э. в поэме «Аримаспея». Геродот приводит местное сказание, что аримаспы похищают золото у стерегущих его грифонов — зверей наподобие львов с крыльями и головой орла. Мифический народ амазонок имеет в вазописи свою иконографическую традицию, передающую подробности одежды, вооружения, внешнего облика. Амазонки стройны и прекрасны; из-под головного убора — островерхого колпака с длинными наушниками — выбиваются кудри. Кстати, этот головной убор, известный под названием "фригийского колпака" (Фригия — область в Малой Азии) украсит головы якобинцев, Марианны, символизирующей Французскую республику, а затем повторится в красноармейской буденовке, созданной по эскизу Васнецова. Традиция живуча — можно вспомнить и "поляницу удалую" русских былин, и могутную Настасью Микулишну, с которой боролся на поединке Добрыня Никитич! Античный мастер иногда любил подчеркнуть контрасты — вот на килике обнаженный греческий воин в шлеме со щитом и мечом и амазонка, затянутая в своего рода «комбинезон», плотно облегающий тело до запястий рук и ног и усеянный золотыми нашивными бляшками. Последнее, кстати, — непременная деталь костюма, находимая в богатых скифских погребениях. Иногда этот костюм дополняется туникой поверх «комбинезона». Вооружение амазонки составляют лук и стрелы в колчане, иногда в сочетании с секирой и щитом. Некоторые реалистические подробности, воспроизводимые мастерами-вазописцами, несомненно, опирались не только на легенды, но и на конкретные наблюдения некоторых местных племен, где женщины владели оружием наравне с мужчинами.

Сведения о происхождении и этнической принадлежности тавров разноречивы. Геродот пишет о таврах и скифах как о разных народах с разными обычаями и разным образом жизни. [27] Геродот. Указ. соч. — Кн. IV, 99. О происхождении тавров существует несколько предположений. С одной стороны, отмечалось поразительное сходство в обрядах и инвентаре близких по времени погребений в каменных ящиках Крыма и Северного Кавказа, с другой — местные традиции, корнями уходящие в эпоху бронзы, во II тыс. до н. э.; с третьей — наличие элементов фракийской культуры. Подобному смешению культур способствовало промежуточное положение Крыма между восточным и западным побережьем Черного моря.

Сегодня в выявление их облика вносят вклад и лингвистические исследования топонимов — уцелевших названий рек, гор, урочищ н поселений, не объяснимых из татарского, греческого, итальянского и других языков. Необходимость глубокого изучения топонимики горного Крыма с учетом немногих дошедших до нас в греческой транскрипции таврских наименований, подчеркивалась рядом исследователей. Эта работа была проделана видным советским лингвистом О. Н. Трубачевым, который доказал родство корней некоторых слов с индоарийской языковой ветвью. "Античная Таврида, Таврические горы и отгороженный ими берег полуострова, — пишет он, — и на этот раз подтвердили свою репутацию зоны реликтов, которой они пользуются, например, в климатологии и биологии". [28] Трубачев О. Н. Таврские и синдо-меотские этимологии // Этимология. 1977. — М., 1984. -С. 127–144; Его же. Лингвистическая периферия древнейшего славянства. Индоарийцы в Северном Причерноморье // Вопросы языкознания. — 1977. - № 6. — С. 13