Елена Хаецкая - Как писать книги

Я категорически против внутреннего цензора в принципе. Как в личном проекте, так и в межавторском.

Личный проект вообще творится абсолютно свободно.

Помню, в детстве меня поразило название одной главы в романе «Спартак»: «Что Спартак делал со своей свободой». Как это — «делал со свободой»? Свобода же — самоценность, как можно что-то с ней делать? А вот, оказывается, можно. Потому что это не самоценность, а некая разменная монета, даже своего рода капитал. И вопрос в том, как мы ею распорядимся, на что употребим.

Например, можно писать без всякого внутреннего цензора. Без оглядки на возможного издателя. И даже без оглядки на возможного читателя.

Я уже рассказывала много раз, как написала «Меч и Радугу». Точнее, как написала первую часть — «Разбойник поневоле». У меня была подруга, она меня сильно допекала своими «критическими мнениями». Что ни напишу — здесь нехорошо, тут недотянуто, там образ героя хромает на обе ноги. Наверное, кстати, она была права, но очень уж достала. В конце концов, лет мне было совсем мало, двадцать с небольшим, и я была ранимая.

«Хорошо! — сказала я сама себе. — Раз так — то напишу только для себя. Никому не дам почитать. Ни одной живой душе. Как будто я одна в целом мире».

И написала — без оглядки. Как хотелось, как душа требовала, так и написала. Сопливые эпизоды — ну и пусть. Образ героя хромает — и плевать. Шутки дурацкие — а кому какое дело. Это мой текст, только мой и ни для кого больше.

Продержалась я в этой изоляции, может быть, пару месяцев, может, и меньше. Не выдержала и все-таки дала почитать…

Не хочу сказать, что «Меч и Радуга» — это такая самая гениальная книга всех времен и народов. Ее успех для меня в некотором роде загадка, потому что я вижу ее недостатки, беспомощность стиля, нелепость мотиваций персонажей. Но все это не имеет, как выяснилось, большого значения. Эта книга написана «на сто процентов», с абсолютной внутренней свободой, абсолютно искренне.

В идеале так должны писаться все авторские проекты. Без поиска «крючков», за которые якобы зацепится читательское внимание. Без попыток угадать и угодить.

Если книга позарез нужна лично тебе — она будет нужна и еще кому-то, это закон.

Здесь я хочу обратить внимание на то, что абсолютная свобода и раскрепощенность автора, работающего на себя, в своем личном проекте, отнюдь не означает свободу от стилистики, грамматики, пунктуации и здравого смысла. Но это другая тема, а сейчас речь идет о том, что внутреннего цензора надлежит к ногтю. Автор категорически не должен превращаться в лакея с «чего изволите-с?»

Рассмотрим второй вариант: работа в межавторском проекте. «Мир» задан, герой — задан, стилистика — задана. Какая тут может быть свобода?

Да, со свободой здесь не очень. Это как в армии по контракту. У тебя была свобода отдать свободу на определенных условиях. Первый шаг сделан лично тобой, свободно и без принуждения. Как говорили отцы инквизиторы в «Молоте ведьм», «злые поступки совершаются добровольно». У Ленина про это тоже сказано в статье о партийной печати и свободе слова.

Ключевое слово в такой работе — дисциплина. Она не отнимает у автора достоинство. В отличие от внутреннего цензора, который трусливо шарит глазами: угадал? Не угадал? Угодил? Не угодил? Дисциплина ставит четкие задачи, у нее четкие требования. Выполнил — молодец, вот твоя зарплата.

Итак, приступая к работе в первую очередь необходимо определиться с образом автора.

Если проект целиком ваш, авторский, если вы пишете его сами, потому что иначе не можете, вас распирает от идей, от мыслей, от чувств, — значит, в этом проекте не участвует больше никто: там нет заказчика, нет издателя, нет аудитории, нет внутреннего цензора. Никого нет. В мире только двое: вы и мир.

Если вы взялись работать в заказном проекте, значит, вы добровольно подчиняетесь определенной дисциплине. В рассказах о Конане должен быть Конан. В рассказах о мире определенной компьютерной игры должны быть персонажи, реалии и ситуации определенной компьютерной игры, а реалиям мира Конана или вашей рефлексии на тему «математичка страшно угнетала меня в десятом классе» там не место.

При этом принципиально будем отличать внутреннего цензора от обычной дисциплины межавторского проекта. Дисциплина не лишает человека самоуважения, внутренний цензор превращает его в лакея.

Я считаю, что вы — автор межавторского проекта не должны быть тождественны себе-писателю. Ни в процессе работы, ни в готовом тексте, ни в собственном сознании, ни в глазах общественности. Дистанцируйтесь.