Нина Табакова - Младенец без подгузников

Иногда можно попробовать отвлечь малыша от причины беспокойства – в этот пункт попадают укачивания, погремушки, купания, успокаивающие травы и прочие подобные вещи, но, если не решить основную проблему, отвлекающие методы помогут ненадолго.

Признаться, я не очень верю в то, что кто-то из читателей моей книги считает, что брать ребенка на руки означает баловать его и что, удовлетворив потребность малыша в еде, можно со спокойной совестью оставить его рыдать в кроватке. Да, крепостные крестьянки так нередко поступали. Но, во-первых, у них не было выбора. А во-вторых, и смертность среди крестьянских детей была очень высокой.

На руках у мамы ребенок почти всегда успокаивается (кроме тех случаев, когда ему требуется опорожнение или же у него что-то болит). Существуют исследования, например, офтальмологов, указывающие на то, что что наилучшее расстояние для функционирования зрения малыша – 30–40 см. И это как раз расстояние между ребенком и матерью, когда мать держит его на руках. А еще укачивание на руках способствует развитию вестибулярного аппарата.

Однако мы поговорим не о физиологии, а о психологии малыша. Перинатальная и пренатальная психология набирают все большую популярность не только за рубежом, но и в России.

Потребность в безопасности является базовой даже для взрослого человека. Помните пирамиду Маслоу? На всякий случай – она на следующей странице. Потребность в безопасности занимает в ней второе место и является одной из основных. Тем не менее многим родителям не очевидно, что ребенок, лежащий в кроватке, чувствует себя тревожно и небезопасно. «Я же здесь, в квартире, я слежу, что происходит», – отвечает мама. Увы, ребенку часто недостаточно этого.

Этот факт очень легко объяснить. Многие знают, что дети начинают узнавать лица не раньше, чем в 3–4 месяца. Новорожденный просто не распознает это темное пятно в другом конце комнаты как маму! Он узнает маму по запаху и теплу. Нет, ему не достаточно видеть маму на другой стороне комнаты, тем более что он точно знает, что мама не подойдет к нему ни по первому зову, ни по второму. Ребенок не знает, что он в безопасности. И не поймет, если вы просто скажете ему об этом. Безопасность ребенку нужно показать и доказать.

Необходимость тактильного контакта малыша и взрослого в 1960-х годах наглядно доказали опыты Харлоу с детенышами обезьян. Эти опыты подробно описаны во многих источниках, поэтому здесь я приведу лишь краткий их обзор.

Психолог Гарри Харлоу забирал новорожденных детенышей макак-резусов у матерей и помещал их в клетку с двумя искусственными «матерями». Обе были изготовлены из дерева и проволоки и снабжены обезьяньими масками. В одной были встроены соски, через которые поступало молоко, другая была без молока, но обита махровой тканью. В ходе экспериментов детеныши время от времени кормились у «матери» со встроенной бутылочкой, но все остальное время проводили, уцепившись за ту, которая была обита тканью. Таким образом, он эмпирически показал, что, хотя новорожденным детенышам приматов требуется пища, потребность в комфорте для них еще важнее.

Что еще значимее, эти лишенные матерей детеныши макак вырастали социально неадаптированными и сами становились неумелыми матерями; они были не способны привязаться к своим детенышам (некоторые даже убили своих детенышей, другие были к ним равнодушны и лишь немногие проявляли заинтересованность), потому что сами никогда не устанавливали связь со своими матерями. Доктор Харлоу и другие пришли к выводу, что для приматов связь с кормящей матерью является неотъемлемым условием здоровья и нормального развития и моделью, по которой животное строит все прочие отношения привязанности [2] Цитируется по: Смолл, Мередит. «Мы и наши малыши. Какими родителями делают нас природа и культура». – М., СветЛо, 2016. .

Харлоу выступил с докладом, который назвал «Природа любви» и который стал классикой: «Мы не удивились, когда обнаружили, что комфорт, который приносит контакт, является базисом таких переменных, как привязанность и любовь, но мы не ожидали, что он полностью заслонит такой фактор, как питание; действительно, различие оказалось настолько большим, что заставило предположить: главная функция кормления – обеспечение частого и тесного телесного контакта детеныша с матерью…»