Эйнат Натан - Смысл моей жизни. Каким родителем я хочу быть и каких детей хочу воспитать

Стать родителями – все равно что прыгнуть с тарзанки. Это страшно и весело: вы летите, а потом падаете, но после того, как вы решились на прыжок и оказались где-то между небом и землей, где ветер хлещет в лицо, вас ждет несколько мгновений ни с чем не сравнимого восторга и счастья. Помните, что вас держит спасательный трос: ваши дети – лучшая страховка для такого прыжка. Именно дети заставляют нас исполнять нашу родительскую роль, которая требует такого мужества, и только благодаря нашим детям эти волшебные моменты возможны. Так что глубоко вдохните и держитесь покрепче. Мы прыгаем.

Мы ехали в родильное отделение – радостно взволнованные и влюбленные супруги, которые ждут мальчиков-близнецов, тридцать девятая неделя беременности. Через несколько часов наша семья станет больше. За последние месяцы мы сделали все, что принято делать, если в семье скоро появится малыш: заказали всевозможные детские принадлежности и переехали из крохотной «однушки», располагавшейся прямо над сэндвич-баром, куда ходили в основном холостяки, в тихий спальный район, где все гуляли с колясками.

Я вошла в предродовую палату одна, Юваль остался в коридоре. В случае с близнецами сначала всегда трудно найти сердцебиение, но я знала, где именно во мне находится каждый из них, – мы прожили втроем много месяцев. Тот, что справа, вел себя очень активно; его брат был поспокойнее, но тоже подавал свои сигналы. Я сказала акушерке, где их искать, и посоветовала начать с левого: «Сначала всегда находят его сердцебиение, он более терпелив, – пошутила я. – А вот его брат совсем другое дело».

Я помню, как у нее ничего не получалось в течение нескольких минут, и я подумала, что она, вероятно, совсем неопытная.

– Вы здесь одна или вас кто-то сопровождает? – спросила она, а затем вышла в коридор, чтобы позвать Юваля. В тот момент она уже знала – это будут последние секунды перед тем, как рухнет наша Вселенная.

Юваль выглядел встревоженным. Вслед за ним вошла акушерка, с ней был врач: они очень деликатно объяснили нам, что необходимо сделать УЗИ, чтобы определить сердцебиение плода. Юваль держал меня за руку, как и на всех предыдущих УЗИ. Врач посмотрел на экран, положил зонд и сказал, что жизнь в моей утробе остановилась.

Это была моя вторая беременность. Первая прервалась на двадцать третьей неделе. Убитые горем, мы со всей остротой переживали эту страшную трагедию. Через четыре месяца после того, как мы простились со старшей дочкой, я увидела на мониторе две пульсирующие точки, и мне показалось, что Бог с лихвой восполняет нашу утрату. В тех двоих, что пришли утешить мое материнское сердце, заключалась какая-то высшая справедливость: у меня будет двое детей, один заменит ребенка, которого мы потеряли, а другой станет ему братом или сестрой. Мы даже подумали, что наверняка где-то есть генеральный план всего происходящего на земле. Беременность протекала трудно, но, пройдя амниоцентез [1] Амниоцентез – проверка околоплодных вод, обычно проводится на шестнадцатой – двадцатой неделе беременности, цель исследования – выявление пороков и/или генетических заболеваний у плода. Здесь и далее, если не указано иное, примечания редактора. , обозначивший рубеж, на котором оборвалась первая беременность, мы почувствовали, что все страхи остались позади. Я могу рожать детей, у которых не будет генетических аномалий. Все шло хорошо.

В какой-то момент мне прописали постельный режим, потому что мое миниатюрное тело не справлялось с массой плода. Я вытягивала руки и кончиками пальцев дотрагивалась до своего живота. Больше всего я беспокоилась о том, влезу ли в свои джинсы после этого невероятного опыта, и очень хотела дотянуть до тридцать шестой недели, как велел мой гинеколог, чтобы избежать риска преждевременных родов. Я неукоснительно соблюдала постельный режим. Я отдыхала и наблюдала за беременностью, а она наблюдала за мной, но там, наверху, кто-то уснул на своей вахте.

Мертворожденные дети. Они не плачут, не дышат, не двигаются. Не издают ни одного звука. Они заснули и больше никогда не проснутся. До двадцать второй недели беременности, если с плодом что-то не так, возможен аборт. Если нарушение возникает позже, женщине, как правило, приходится рожать. Все идет так же, как и при обычных родах: родовспоможение, стимуляция, схватки. Иногда плод умирает в утробе матери, например, из-за какого-то дефекта или проблем с пуповиной, но в большинстве случаев, как и в нашем, никто не знает, что пошло не по плану.