Товпеко Ольга - #Живое воспитание. Как неидеальной маме воспитать счастливого ребенка

• Эффект неожиданности– ребенок никогда не знает, в какой момент маму понесет, потому что срывы хоть и предсказуемы, но эмоция накатывает слишком быстро и без предупреждений, так что к ней нельзя подготовиться. Ребенок только что был хорошим, и в его ожиданиях – получить теплое отношение, но вместо этого в маминых глазах сверкает ярость и отвержение.

• Эффект несправедливости –мама срывается, как правило, тогда, когда четкость правил не привита ребенку. Если это так, скорее всего, родитель может отругать сегодня за то, что вчера было можно. Все потому, что крики зависят от состояния мамы. В один день она чувствует себя хорошо, в другой истощена и срывается.

• Эффект отвержения– детская психика так устроена, что ребенок видит мир контрастным, черно-белым. Ему сложно понять, что, даже если его ругают, все равно продолжают любить. Постепенно после трех лет мальчики и девочки учатся интегрировать негативные и позитивные проявления, но эта их способность по-прежнему остается несовершенной. Именно поэтому перепады маминого состояния ребенок неверно интерпретирует как перепады маминого отношения. Как разрыв, прекращение любви, как отвержение. Да, что греха таить, некоторые мамы действительно ощущают это отвержение в силу своих детских ран.

Эмоциональные качели – проблема, которая присутствует в отношениях с ребенком сплошь и рядом. В качестве иллюстрации хочу привести пример одной из мам. Известных мам. Это история Ларисы Гузеевой на основе ее интервью, которое находится в открытых источниках.

Актриса не раз говорила, что не считает себя идеальной матерью.

Эмоциональные качели в отношениях с детьми она объясняет своим непростым, «резко континентальным» характером. «Я либо падаю на колени со словами: „О Боже, благодарю Тебя, что Ты мне дал таких детей“, либо говорю им какие-то жесткие вещи, а потом сама себя страшно ругаю».

Главной своей ошибкой актриса считает то, что она всегда разговаривала со своими детьми как с ровесниками.

«С Георгием, когда он был маленький, я выясняла отношения так, будто он мне муж.

Ему, допустим, лет десять, а я, за что-то на него рассердившись, ухожу в свою комнату, рыдаю, бросаюсь на кровать. Он идет за мной, садится на краешек… Я говорю: „Все, я не хочу тебя слушать“. И убегаю в ванную, а он стоит там под дверью и просит: „Мама, открой“.

Словом, страсти бушевали.

Сейчас я понимаю – я очень виновата. Хоть руки никогда не распускала, но была несдержанна на язык и, боюсь, ранила сына сильно. Он же был всего лишь мальчик, ребенок, зачем я к нему с такими требованиями?

Дорого бы я сейчас дала за то, чтобы у Георгия в некоторых местах стерлась память…»

Неотъемлемая часть эмоциональных качелей – это раскаяние мамы после очередного срыва. В этом контексте мне часто задают вопрос.

Одна моя клиентка говорит: «Это было невыносимо в детстве. Мама срывалась на меня из-за мелочи. Могла больно ударить. И, пока еще моя спина горела от удара, она подбегала ко мне в слезах и просила прощения. Приходилось обнимать и выдавливать из себя слова прощения».

И, хотя сейчас на каждом углу твердят, что у ребенка нужно просить прощения, я не могу согласиться с тем, что это всегда на пользу.

Конечно, просить прощения, признавать свои ошибки – очень важно! Но уповать на то, что прощение дает индульгенцию, освобождает ребенка от последствий ваших действий – вряд ли. В этом смысле просьба о прощении может быть очень разной. В одном случае она действительно способна дать ребенку понимание – родители услышали, поняли меня.

Однако в других случаях родители злоупотребляют просьбами о прощении, как бы перекладывая на ребенка ответственность: «Ну, я же извинилась, почему тебе плохо? Сними с меня вину, сними ощущение, что я плохая мать!»

Скажу прямо: для ребенка это слишком большая и неполезная ответственность, даже если он уже подрос. Потому что прощение не отменяет причиненную боль. А иногда и усугубляет ее.

Важно также понимать, что просить прощения – это борьба с симптомами – срывами, криками, раздражением. Она не устраняет настоящих причин. Выяснить их вы сможете, прочитав эту главу до конца.

Прежде чем приступить к анализу глубинных истоков запредельного раздражения на ребенка, послушайте еще одну историю жизни, это случай из моей практики.