Олег Рисс - Семь раз проверь... Опыт путеводителя по опечаткам и ошибкам в тексте

Но мы не двинемся дальше, прежде чем не разберемся в давно назревшем вопросе: а что такое собственно опечатка? К сожалению, здесь существуют некоторая путаница и недоговоренность, затрудняющие на практике борьбу с «помехами» в печатном слове.

Неясность определений нередко чревата обидными недоразумениями, когда, скажем, автора хорошей книги критикуют за опечатки, сделанные типографией, а типографского корректора упрекают в ошибках, которые изначально находились в рукописи до сдачи ее в набор. Тенденция сваливать с больной головы на здоровую настолько живуча, что о ней не умолчал и Карел Чапек в сатирических очерках «Как это делается»: «Иногда на типографский „ляп“ сваливают и „ляп“ редакционный, и в газете появляется поправка: „Во вчерашнем номере нашей газеты вкравшейся опечаткой искажен смысл статьи“».

Чтобы ясно и твердо знать, кто и где чаще «спотыкается» и с кого спрашивать за «огрехи», нельзя сваливать ошибки и опечатки в один общий мешок, а необходимо разобраться по существу.

Заглянем для начала в словари — чем они могут помочь? В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова определение опечатки дано простое — типографская ошибка в печатном тексте. Однако составители «Справочной книги корректора» (1960) К. И. Былинский и А. Н. Жилин предложили другое определение: опечатки — ошибки в напечатанном издании, допущенные по вине автора, издательства, типографии. В «Полиграфическом словаре» О. Я. Васина внесено существенное уточнение: опечатка — это ошибка, обнаруженная в тексте после того, как закончено печатание. По-своему правильно также и определение, предложенное Л. М. Шварцем: опечатки — это формальные неточности текста.

В отдельности все это как будто верно, но в совокупности рассматриваемых обстоятельств мало что проясняет. Ведь под общую рубрику «опечатки» можно подвести и пропущенную запятую, и перевернутую букву, и перепутанные подписи под рисунками, и, наконец, пробел в эрудиции автора, написавшего, что арестованных министров буржуазного Временного правительства отвезли в Алексеевский равелин Петропавловской крепости, который... был срыт задолго до 1917 года. Вряд ли требуется доказывать, что это погрешности разного ранга, разного качественного порядка. Конечно, все это досадные ошибки, но не все они — опечатки.

Если, например, запятая или буква не оттиснулась на бумаге, то язык не поворачивается назвать это опечаткой, скорее хочется сказать — недопечатка!

Насколько сложен и запутан этот вопрос, свидетельствуют предостерегающие голоса литературоведов и редакторов-текстологов. Так, исследовательница текстов Л.Н. Толстого Л. Д. Опульская замечает, что «определилось неоправданно широкое толкование самого понятия „ошибка“» [ 81, с. 268]. Литературовед С. А. Рейсер указывает, что между «опечаткой» и «разночтением» существует разница, но она не всегда очевидна. «Бессмысленная опечатка — случай легкий и не представляющий интереса (однако не для нас! — О.Р. ). Но дело в том, что опечатка — нередко особого рода осмысление текста, и тогда приходится решать вопрос о ее качестве и дифференцировать эти иногда близкие понятия» [ 94, с. 168].

И впрямь нужно обладать своего рода логической зоркостью, чтобы путем рассуждений отделить опечатку от ошибки. В одной газетной заметке попалась фраза с грубой грамматической ошибкой: «Носорог — одно из самых свирепых представителей африканской фауны». С первого взгляда покажется, что налицо обычная типографская опечатка. Мог же наборщик набрать, а корректор по невнимательности пропустить «одно» вместо «один»? Но дело в том, что заметка «Переселение гигантов» появилась в тот же самый день и с тем же искажением... в нескольких газетах. В телепатию мы не верим и отказываемся допустить, чтобы одинаково ошиблись три-четыре наборщика. Несомненно, что все они набирали так, как прочли в оригинале. Значит, здесь никакая не опечатка, а бесспорная ошибка в материале ТАСС, разосланном во многие редакции.

Редко бывает, чтобы в одной и той же печатной строке в тесном соседстве оказались и опечатка, и ошибка.

Перед нами редакционная статья массовой молодежной газеты, в которой цитируется Александр Блок:

Конечно, миллионы читателей поймут, что Блок никогда бы не написал «увидешь». Это явная опечатка, постыдный газетный «прохлоп». Но тот, кто не затруднится сверить приведенную цитату с соответствующим местом в прологе к поэме «Возмездие», увидит, что редакция допустила более серьезную ошибку. В подлиннике напечатано: