Константин Душенко - Мастера афоризма. Мудрость и остроумие от Возрождения до наших дней

Устроить себе хорошую жизнь – значит закончить ее.

Учтивый способ не отказывать прямо – переменить разговор; иногда же нет ничего умнее, чем прикинуться непонимающим.

Фортуна любит смелых и, как красотка, молодых.

Худшие враги – из бывших друзей.

Человек порядочный в драку не спешит – ему есть что терять.

Чрезмерное восхищение сродни лжи; люди утратят доверие к твоему вкусу, что неприятно, и к уму, что уж совсем плохо.

Что прежде всего надо бы забыть, о том больше всего вспоминаешь.

Чтобы не упустить один лакомый кусок, упускаешь сотню.

Штука не в том, чтобы тебя при входе приветствовала толпа, но чтобы о твоем уходе жалели.

Благочестивец – это такой человек, который при короле-безбожнике сразу стал бы безбожником.

Большинство людей употребляет лучшую пору жизни на то, чтобы сделать худшую еще более печальной.

В жизни человека всего три события: рождение, жизнь, смерть. Он не чувствует, как родится; страдает, умирая; и забывает жить.

Вельможам так легко отделываться одними обещаниями, их сан так бесспорно избавляет их от необходимости держать слово, что они, как видно, очень скромны, если сулят только то, что сулят, а не в три раза больше.

Вечно брюзжат, всех поносят и никого не любят именно те люди, которые всеми нелюбимы.

Врачи не препятствуют нам умирать, а шарлатаны нас убивают.

Время укрепляет дружбу, но ослабляет любовь.

Дети дерзки, привередливы, вспыльчивы, завистливы, любопытны, своекорыстны, ленивы, легкомысленны, трусливы, невоздержанны, лживы и скрытны; они легко разражаются смехом или слезами, по пустякам предаются неумеренной радости или горькой печали, не выносят боли и любят ее причинять, – они уже люди.

Для интриг нужен ум, но когда его много, человек стоит настолько выше интриг и происков, что уже не снисходит до них.

Для светских женщин садовник – просто садовник, каменщик – просто каменщик. Для других, живущих более замкнутой жизнью, и садовник, и каменщик – мужчины. Не спастись от искушения тому, кто его боится.

Если бы одни умирали, а другие нет, умирать было бы крайне досадно.

Если две женщины, к которым мы равно питаем дружеские чувства, рассорились, то, даже не имея никакого касательства к причине их ссоры, нам все же не удается сохранить одинаково добрые отношения с той и другой: чаще всего приходится выбирать между ними или терять обеих.

Женщина, у которой один любовник, считает, что она совсем не кокетка; женщина, у которой несколько любовников, – что она всего лишь кокетка.

Женщины с легкостью лгут, говоря о своих чувствах, а мужчины с еще большей легкостью говорят правду.

Жизнь – трагедия для тех, кто живет чувствами, и комедия для тех, кто живет умом.

Жизнь – это сон; старик – это человек, который спал дольше других: он начал пробуждаться лишь тогда, когда приходит время умирать.

И при зарождении и на закате любви люди всегда испытывают замешательство, оставаясь наедине друг с другом.

Иные люди не позволяют себе писать стихи и любить, словно это слабости, которые могут набросить тень на их ум и сердце.

К высокому положению ведут два пути: протоптанная прямая дорога и окольная тропа в обход, которая гораздо короче.

Каждое утро мы раскрываем глаза, как купец – ставни своей лавки, и выставляем себя напоказ, чтобы обманывать ближнего; а вечером снова закрываем их, потратив целый день на обман.

Как бы ни был человек хорош и добр к своим близким, он все же дает им при жизни достаточно оснований для того, чтобы утешиться после его кончины.

Какова бы ни была причина, которой мужчины обязаны женским невежеством, они должны радоваться тому, что у женщин, взявших такую власть над ними, нет хотя бы преимущества в образованности.

Когда женщина не спускает глаз с мужчины или все время отводит их от него, все сразу понимают, что это значит.

Кто постоянно скрывает свои лета, тот, наконец, и сам начинает думать, что он так молод, как хочет казаться.