Харальд Шуманн - Западня глобализации

Гиганты СМИ, в числе которых Герман Бертельсманн, его упорный конкурент Лео Кирх и итальянец Сильвио Берлускони, хорошо подготовлены к тому, чтобы обеспечить тот титтитейнмант, над которым властители мира размышляют на совещаниях, подобных организованному Фондом Горбачева в Сан-Франциско. Насаждаемые ими образы благополучия управляют мечтами людей, а мечты определяют действия.

Чем больше границ преодолевает кинорынок, тем yже он становится. В среднем американская киноиндустрия тратит на художественный фильм 59 миллионов долларов – сумму, о которой европейским или индийским продюсерам пока остается только мечтать[11]. Кроме того, она постоянно устанавливает новые стандарты в области технологии и оборудования, достичь которых конкуренты могут лишь изредка. Вследствие этого продолжает усиливаться отток капиталов и квалифицированных кадров в направлении Голливуда и Нью-Йорка.

Обещанные каждой семье 500 телевизионных каналов принесут лишь видимость разнообразия. Несколько лидеров рынка будут слегка перекраивать и подновлять свою продукцию на нескольких станциях для различных групп-мишеней, а погоня за высокими рейтингами будет подстегивать процесс концентрации. Так, покупку права трансляции важнейших спортивных соревнований можно профинансировать только при огромных доходах от рекламы, а это могут себе позволить только крупные станции или международные дельцы. Единственными производителями, заинтересованными в рекламе и спонсировании, являются те, кто повсеместно присутствует на рынках зоны вещания, а это, прежде всего, транснациональные корпорации. В настоящее время всего лишь десять крупных фирм оплачивают почти четверть всей телерекламы в /36/ Германии[12]. Полутораминутный рекламный ролик, который можно транслировать на нескольких континентах, стоит столько же, сколько в среднем тратится на европейский художественный фильм[13].

Рекламные агентства со своей стороны используют для своих клиентов декорации одной и той же земли обетованной. Немецкие телезрители уже настолько полюбили Нью-Йорк и Дальний Запад, что во время финального матча чемпионата национальной футбольной лиги в мае 1996 года станция RTL почти в половине своих рекламных роликов использовала картинки из этого далекого, но, очевидно, знакомого мира[14]. В наши дни, когда на экране багряное солнце садится в море рядом с пивом Beck, это происходит не на Капри, а за мостом Золотые Ворота. А покрышки Continental уже не визжат на гоночной трассе Нюрбурга в Германии, а изящно лавируют между небоскребами Манхэттена.

Усилители с обратной связью все более повышают степень глобального единообразия. Согласно прогнозу нью-йоркского видеохудожника Керта Ройстона, логическим конечным продуктом в области культуры стал бы монотонный американский «визг» по всему миру[15]. В какой-то степени подтверждением этому является молодежный театральный авангард от Томска в Сибири до Вены и Лиссабона, вот уже несколько лет шумно имитирующий каждую деталь нью-йоркской сцены двадцатилетней давности с ее нарочитой яркостью красок, назойливым шумом, обилием нещадно орущих телевизионных мониторов – какая скука[16]. Понемногу распространяется мнение, что во времена, когда все кричат, гораздо более возбуждающей и эффективной альтернативой может быть просто тишина[17].

В рамки предсказанного Ройстоном «глобального визга» удачно вписалось и «трио теноров» – Хосе Каррерас, Пласидо Доминго и Лучано Паваротти, – совершившее в 1996 году мировое турне. На переполненных стадионах от Мюнхена до Нью-Йорка огромные аудитории в большинстве своем едва ли слышали что-либо, кроме основных мелодий любимых ими классических произведений. Дабы посетители концертов именитой троицы ощутили себя причастными к уникальному событию, удручающее однообразие репертуарной сборной солянки каждый раз разбавлялось какой-нибудь изюминкой, отличавшей одно выступление от других. И надо сказать, что на всех четырех /37/ континентах, охваченных турне, зрители разных национальностей, несмотря на разделяющие их культурные барьеры, часто в едином порыве вызывали исполнителей на бис. Для японцев три звездных тенора исполнили «Кава-но нагаре найоми», задушевный гимн вечно текущей реке. А рядом с Дунаем, который никак не назовешь голубым и ныне перегорожен дамбой как раз перед Венским стадионом, где выступили теноры, в ушах 100000 немцев, чехов и венгров, в основном нуворишей, звенел застольный хит «Вена, Вена, лишь ты одна»[18].