Евгения Шацкая: Школа стервы – 2. Карьера – я ее сделала!

Карьера… Норковая шуба – фетиш, о котором я мечтала с детства, хорошая машина, своя фирма. Кто-то считает меня сумасшедшей, кто-то завидует, кто-то берет пример. Стала ли я от этого счастливее? Стала, но не от этого. Я принесла часть себя в жертву не за пушистую тряпку, не за железку, не за табличку с надписью «директор» на двери. Просто я не могла жить иначе. Без дела, которым я сейчас занимаюсь, это была бы не я, не было бы блеска в глазах, «горения», чувства удовлетворения. Мечты. Возможно, они бы были, но совсем другие. Самое приятное – чувствовать, что ты делаешь что-то значимое, поэтому я выбрала сферу деятельности не по ее доходности: мне никогда не нравился бизнес «купил-продаю», поэтому я работаю по двенадцать часов в сутки.

Я занимаюсь маркетингом. Каждый день я анализирую людей, их слабости, тайные желания и даже страхи. Я чувствую себя немного волшебницей. Моя задача – продумывать все до мелочей, прогнозировать и давать рекомендации, ведь любой производитель хочет, чтобы покупатель заметил именно его товар, а, прочитав надпись на этикетке, не поставил упаковку обратно на полку. Могла ли не продаваться серия «Школа стервы»? Признаюсь честно, я рассчитывала на успех, иначе не стала бы писать вообще. Вот и получилась еще одна карьера – писательская.

Карьера выглядит мягким бисквитом с шоколадной глазурью только в книжках, но красивые и вкусные десерты пекут потные повара в душных кухнях, и кто знает, из чего на самом деле они сделаны? Нельзя кого-то уговорить сделать карьеру, нельзя отговорить человека ее не делать. Она начинается в тот момент, когда школьник ночами сидит над учебниками, чтобы завтра блеснуть у доски и увидеть завистливые взгляды одноклассников. Карьера начинается с одной, но такой сладкой секунды, когда ты понимаешь, что ты выше, лучше, что ты не такая как все. И хочется эту секунду вернуть, потом превратить ее в минуту, потом. Для кого? Смешно, но я до сих пор не знаю ответа на этот вопрос. Знаю, что не ради денег, не ради внимания мужчин, даже не ради себя, ведь во многом, что приятно, приходится себе отказывать. Это не подвиг, не самопожертвование, а сознательный выбор, который я сделала. И кто мне скажет, сладкое ли слово «карьера», особенно для женщины? Хватит ли у этого человека совести звать всех подряд «делать бизнес»? Ты думаешь, случайно мужчины, каждый день сталкивающиеся в работе с женщинами-начальницами, выбирают себе в жены глуповатых «некарьеристок»? Как-то язык не поворачивается сказать «делай как я», когда вспоминаешь, сколько друзей потеряно, хотя, с другой стороны, теми, что остались, можно гордиться. Поневоле начинаешь сомневаться в том, нужна ли женщине карьера, когда видишь несчастных бизнес-леди с голодными, неудовлетворенными глазами, у которых нет никакой личной жизни, а только работа, зато их дети учатся в лучших колледжах и университетах Европы. И уж совсем не до карьеры, когда в очередной раз что-то не получается и хочется бросить все к чертовой матери. Но, как бы там ни было, часто получается – и это ни с чем не сравнимая радость.

Мы часто видим только внешнюю сторону «человека успеха», но не задумываемся, чего ему стоило стать таким, удивляясь, откуда мания величия и снисходительно-высокомерное отношение к тем, кто мало чего добился и лишен честолюбия. В одном я уверена на сто процентов: любой человек должен попробовать что-то перед тем, как от этого отказаться, иначе мысль о том, что он мог это сделать, будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Сама собой снизится самооценка, вылезут зависть и злость, неудовлетворенность, раздражительность, жадность и много других разных, но таких похожих черт характера. Могу предложить и другой сценарий – не выискивая свой путь, последовать по чужому или выдумать «заморочку» – простой и доступный каждому уход от реальности – будь то хобби, друг-телевизор, страсть к еде, сексу или богемной жизни.

Каждый день, наблюдая за людьми, я убеждаюсь в том, что сделала правильный выбор. Я лучше, умнее, работоспособнее, я заслужила то, что имею. Я сделала то, что должна была сделать (хотя где-то бьется мыслишка о том, что можно было бы сделать и больше). Это очень приятное чувство – чувство собственной исключительности. А просто так, само по себе, оно возникнуть не может. Никто не узнает о гениальности художника, пока он не напишет хоть одну картину, никто не восхитится формами модели, пока ее, напомаженную и разряженную, не снимут на обложку журнала. И даже после всего этого ценители прекрасного не узнают и не оценят, чего стоили эти «творения», каких душевных и физических мук, и сколько тому же художнику или модели пришлось идти к своим по-разному великим и художественным карьерам.