Пол Глассер - Первичная консультация. Установление контакта и завоевание доверия

Иногда мы даем клиенту нечто осязаемое, что он может унести с собой, и, наверное, самое ценное для него – что-то написанное вашей рукой. Это может быть обычная визитная карточка с датой и временем следующего сеанса; в ней нет ничего личного, но текст адресован именно этому клиенту. Лучше всего иметь блокнот с вашим именем, напечатанным на каждом листке, – на нем можно записать дату следующей встречи, а также другие сведения, например, название учреждения, фамилию детского психотерапевта, адрес хорошего магазина дешевых вещей или другую важную для клиента информацию. Опыт показывает, что клиенту приятно получить от психотерапевта нечто осязаемое.

Как быть, если клиент не приходит на повторную встречу? Нет, наверно, такого специалиста, который не испытал бы неприятного ощущения, когда он узнает, что клиент решил больше не приходить к нему на консультацию, или, еще хуже, пошел к другому психотерапевту. Такие вещи могут происходить по самым разным причинам, но, не проникнув в мысли клиента, мы никогда их и не узнаем. Во всяком случае стоит подумать о том, могло ли произойти во время консультации что-то, что привело клиента к решению не возвращаться. Однако ни в коем случае не нужно предаваться грустным размышлениям или винить себя. В любой консультации, удачной и неудачной, всегда что-то можно было бы сделать иначе. Что с того? Иногда клиенты просто не возвращаются.

Что делать, если клиент говорит вам, что не вернется? Не пытайтесь уговорить его изменить решение. Не оправдывайтесь. Просто кивните ему и скажите, что если он захочет с вами встретиться, то вы предоставите ему такую возможность. Можно, если у вас есть желание, предложить направить его к другому психотерапевту или в другое учреждение. А потом напомните себе, что у всех были клиенты, которые не возвращались, и что не нужно из-за этого посыпать голову пеплом.

Оказывая людям помощь, профессионал испытывает чувство глубокого внутреннего удовлетворения. Каждый клиент чем-то непохож на других; каждый опыт интимного терапевтического общения с другим человеком позволяет нам узнать что-то новое и о себе самом, и о природе человеческих взаимоотношений в целом. В те моменты, когда клиент начинает узнавать, осознавать свои проблемы и изменять свои установки и поведение, мы испытываем приливы огромной радости. Мы становимся более чуткими к нашей собственной жизни и накапливаем новую информацию, которая может оказаться полезной для решения своих проблем. Мы получаем столько же, сколько отдаем, и именно так и должно быть.

Иногда, как бы мы ни старались и что бы мы ни делали, нам никак не удается помочь нашему клиенту. Если вы чувствуете, что сделали для клиента все, что в ваших силах, то, возможно, вы уже исчерпали свои профессиональные возможности, и тогда его нужно направить к тому, кто в состоянии сделать это лучше. Данная ситуация может означать также, что в настоящий момент никто не знает, как помочь данному конкретному клиенту, и что эффективный метод разрешения его проблемы еще не создан. Проведем следующую аналогию: мы знаем, что медицинская наука еще не разработала методов излечения некоторых болезней, хотя верим, что такие методы существуют и что когда-нибудь они будут найдены. Точно так же психологи, психиатры и социальные работники, возможно, еще не нашли способов помочь всем, кто в этом нуждается, хотя эти поиски постоянно продолжаются. Но, даже осознавая границы своих возможностей, мы иногда испытываем чувства отчаяния и разочарования, потому что понимаем, что нас постигла неудача.

Вспоминается мудрый совет, данный директором католической школы одному из авторов этой книги, работавшему там психологом. Он был очень расстроен, потому что одну из девочек собирались временно исключить из школы, и, казалось, никому нет до нее дела. Директор сказал мне: «Друг мой, я дам тебе один совет, и хочу, чтобы ты его запомнил. Даже Иисус не в силах был спасти всех».

Об этом действительно стоит помнить. И, тем не менее, все мы не любим терпеть неудачу. Даже если мы сделали все, что могли, нам больно. Но в этой истории есть еще один аспект.

Я считал, что школа должна рассматривать случай со школьницей как свой очевидный провал, но этого мнения никто не разделял. Ни директор, ни учителя не хотели признать, что в этом, возможно, есть и их доля вины, и что не одна лишь школьница в ответе за свою «неудачу».

Как профессионалы, мы не должны считать клиента безнадежным и «обвинять жертву» в ее собственной беде. Если мы считаем, что исчерпали все свои возможности, наш моральный и профессиональный долг – не допустить, чтобы клиент остался без помощи. Как профессиональные психотерапевты, мы должны быть уверены, что всегда существуют такое место, где ему смогут помочь.