Наталья Фролова - Эфес и Троя

В отсутствие точных сведений можно предположить, что в то время культурная жизнь города сосредотачивалась на главной площади. Греки называли ее агорой, приспособив для торговли, деловых встреч, учебы, прогулок, то есть для всего, что могло совершаться вне дома.

Изначально агора представляла собой открытое, стихийно сформировавшееся пространство в гуще городской застройки. В классическую эпоху ее расположение стало более обособленным, а еще позже, уже в пору Римской империи, она и вовсе отделилась от города, скрывшись за оградой с единственным входом. Такой тип агоры предпочитали жители Малой Азии, и такой была центральная площадь Эфеса. Здесь главная площадь, имея множество функций, в первую очередь служила местом для общих собраний, которые тоже назывались агорами.

Свободные граждане Эфеса занимались государственными делами с удовольствием. Для столь важного дела они жертвовали многим, например полуденным отдыхом или обедом, благо плотный завтрак с парой стаканов неразбавленного вина позволял в течение дня обойтись легкой закуской. Все необходимое для этого – пшеничные и более дешевые ячменные лепешки, жареное мясо, овощи, фрукты, сыр и то же вино – можно было купить на агоре. Вилок, ложек, не говоря уж о стаканах, эллинский мир не знал: пищу греки брали руками, пили из бурдюков, а соус черпали лепешкой, свернув ее в широкую трубку. За соблюдением порядка на рынке следили специальные должностные лица. Так, ситофилаки наблюдали за хлебной торговлей, а метрономы, или агораномы, контролировали точность употребляемых мер.

В течение всей греческой истории Эфеса агора оставалась царством мужчин. Женщинам, исключая рабынь, вход сюда был строго воспрещен. Впрочем, на улицу они вообще выходили редко, и то со служанкой, обязательно прикрыв лицо от нескромных взглядов. И даже такие выходы могли совершаться по достижении определенного возраста, когда, заметив незнакомку, прохожий мог спросить: «Чья это мать?», не задумываясь о том, что она может быть чьей-то женой или дочерью. Эллинские традиции требовали от порядочной женщины, каковой считалась замужняя горожанка, вести себя так, чтобы люди не могли сказать о ней ничего плохого, но и ничего хорошего. Ей не полагалось привлекать к себе внимание, ведь так делали «презренные и такие желанные» гетеры, которым выставлять напоказ ум, талант, начитанность и тем более красоту позволяла профессия.

Древние греки считали, что в тот момент, когда женщина снимает свой хитон, она лишается подобающего ей уважения, – воззрение довольно странное, и, может, из-за этого в греческих семьях было так мало детей.

Несмотря ни на что женщины занимали в античном обществе свое, хотя и не слишком значительное место. Без них не обходился ни один эпос, о них пели, им посвящали поэмы, о них рассуждали философы, правда, большей частью негативно. Историки брали на себя труд исследовать положение своих современниц в семье и государстве, не забывая описывать их внешность. Перипатетик псевдо-Дикеарх (II–I века до н. э.), удивляясь, насколько отличаются женщины из разных греческих полисов, заметил, что жительницы Ионии окутывали тело легкой светлой тканью, оставляя открытыми только глаза. Многие из них получали хорошее образование, некоторые писали стихи и все славились изяществом, утонченностью, тягой к прекрасному. Стратег Ксенофонт (V–IV века до. н. э.) будучи поклонником армейских порядков, осуждал мужей, которые запирали своих жен в гинекее, то есть на женской половине дома. «Разве предназначение женщины в том, чтобы в уединении прясть шерсть? – вопрошал он. – Могут ли те, кто воспитан таким образом, произвести на свет нечто великое?».

Как оказалось, могут, о чем свидетельствует греческая культура, в том числе архитектурные памятники, до сих пор изумляющие своей нетленной красотой. Сегодня немалое пространство Верхней (Государственной) агоры в Эфесе занимают руины римской поры. Главная городская площадь меняла облик многократно, и всякий раз новые постройки вырастали на месте старых, поэтому сохранилось только то, что было возведено последними обитателями города, разумеется, античными. Между тем даже по малым остаткам легко узнать, какой вид имели здешние сооружения.