Михаил Кубеев - 100 великих криминальных историй

Бармен отрицательно мотал головой: «Это не моя собака. У нее есть хозяин, и он придет за ней через полчаса».

«Но послушайте, – не унимался Фред, – я дам вам за нее сто долларов. Я не могу уйти из бара без этой собачки. Это в память о моей жене».

Бармен начинал колебаться. Сумма за песика предлагалась весьма приличная. Кто откажется от таких денег! Тогда Фред вынимал из портмоне золотую визитку и говорил, что если хозяин захочет продать собаку, то он возьмет ее за 250, даже за 300 долларов. Триста долларов! «Вот мой телефон! В залог я оставляю вам тридцать долларов». – С этими словами, оставив на стойке три бумажки, он уходил.

Бармен на собаке заработал уже 10 долларов. И если продаст ее за 200, то заработает еще минимум 100. Через полчаса в баре появлялся расстроенный Уэйл. Он горестно вздыхал, подходил к стойке и чуть не плакал: «Я разорен, мой бизнес прогорел, представляете? В кармане только пара долларов на выпивку. Не знаю, как жить дальше».

Дж. Уэйл

«Это не беда, – начинал успокаивать его бармен. – Продайте собаку. Я куплю ее у вас… скажем, за пятьдесят долларов».

«Нет-нет, я не могу, расстаться с Момо…»

«Но вам же нужны деньги. Продайте мне собаку за сто долларов».

«Нет, нет».

«Тогда двести».

Уэйл долго сокрушался, а потом все-таки соглашался: «Делать нечего. Я вижу Момо окажется в хороших руках, а у меня хоть на первое время будут деньги».

Бармен подсчитывал выгоду – 100 долларов ни за что, тоже неплохо, и он вручал Уэйлу 200. Тот с большим сожалением расставался со своим Момо и уходил. Удовлетворенный бармен начинал звонить по телефону, напечатанному в оставленной Фредом золотой визитке. Телефон на другом конце провода, естественно, молчал… Так за 40 уплаченных долларов, плюс выпивка мошенники на двоих получали 200. Чистый навар – 160 долларов за собаку, которую они подобрали на улице.

Эту жульническую операцию Уэйл и Фред проделывали в разных частях Чикаго множество раз. За неделю «зарабатывали» от трех до пяти тысяч долларов. Торговый «материал» брали с пригородной фермы, куда свозили бездомных псов. Собак выбирали помельче, платили небольшие деньги служащим, чтобы те привели «материал» в предпродажный вид. Песиков стригли, мыли, повязывали бантики. После этих манипуляций они выглядели как благовоспитанные и породистые.

Заработав капитал, Уэйл стал играть на бирже, торговать недвижимостью, приобретать отели. Он владел миллионами и… разорялся, начинал все с нуля. Привычка к красивой жизни у него оставалась всегда. Одевался он у лучших портных, имел пристрастие к желтому цвету – желтый шелковый платочек, галстук в тон ему и желтые штиблеты. С тростью в руке, котелком на голове Уэйл имел вид преуспевающего джентльмена с нью-йоркской Уолл-стрит.

В 1927 году в начале экономического кризиса, когда многие фирмы распродавались, в «Чикаго трибюн» он увидел объявление, которое его очень заинтересовало. Национальный торговый банк «Мюнси» сообщал своим клиентам, что переезжает в новое место. Уэйл разыскал владельца здания и заключил с ним сделку, что берет офис в аренду. Уже на следующий день в прежнем помещении банка, который еще не снял свою вывеску, появились люди Уэйла – «клерки», «секретарши». Застучали пишущие машинки, зазвенели телефоны, начались «денежные» переговоры. У входа появились двое полицейских – «ряженые». Национальный банк продолжал работу. В это же время «замуправляющего» банка Фред Бакминстер обрабатывал одного канадского бизнесмена. Он хотел продать ему участок «нефтяной» земли за четверть ее стоимости. Почему? Потому что Национальный банк, который является ее собственником… на днях переезжает и дешево распродает свои активы. Но оплата только наличными – выгодно всем, не надо платить налоги. Канадец согласился и в сопровождении Бакминстера на черном «кадиллаке» прибыл в «банк». Он увидел в вестибюле типичную банковскую суету – звенели телефоны, велись деловые переговоры, бегали «клерки», «секретарши» стучали на машинках. Канадец ждал приема. Наконец его привели в кабинет, где усталый «управляющий» – Уэйл в костюме с неизменным желтым платком и желтым галстуком – едва взглянул на вошедшего.

«Да, я продаю нефтяные участки, вот подтверждающие документы, – сказал Уэйл. – Цена небольшая, потому что нефть не моя специальность. Поэтому продаю за… 400 тысяч». Канадец тотчас согласился. Ему предстояло еще отдать заместителю комиссионные в 100 тысяч долларов, но эти затраты скоро окупятся, когда он начнет качать нефть…