Олег Ермишин - Афоризмы

Чтобы не стать пьяницей, достаточно иметь перед глазами пьяницу во всем его безобразии.

Первая чаша принадлежит жажде, вторая – веселью, третья – наслаждению, четвертая – безумию.

Безопасные корабли – это вытащенные на берег корабли.

Лучше иметь одного друга многоценного, чем многих малоценных.

Рынок – это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга.

Злой человек похож на уголь: если не жжет, то чернит тебя.

Ведь только одного и богу не дано:

Не бывшим сделать то, что было сделано. [57]

Вероятно и то, что много происходит невероятного. [58]

Каждый, кого коснется Эрот, становится поэтом. [59]

Агафон охотно и обильно пользовался антитезами. Когда кто-то, словно для того, чтобы исправить его драмы, хотел повычеркивать из них антитезы, он сказал: «Любезнейший, (…) ты (…) вычеркиваешь Агафона из Агафона». [60]

Даже боги не могут изменить прошлое.

Все содержится во всем. (Вариант: Во всем содержится доля всего.) [61]

Есть два урока смерти: время до рождения и сон. [62]

Человеку, спросившему, станут ли когда-нибудь морем лампсакийские холмы, он [Анаксагор] (…) ответил: «Да – хватило бы только времени». [63]

На вопрос, для чего он родился на свет, он [Анаксагор] ответил: «Для наблюдения солнца, луны и неба». [64]

В конце концов, отказавшись от всего, он [Анаксагор] занялся умозрением природы, не тревожась ни о каких делах государственных. Его спросили: «И тебе нет дела до отечества?» Он ответил: «Отнюдь нет, мне очень даже есть дело до отечества!» – и указал на небо. [65]

Анаксагор, потеряв сына, сказал: «Я знал, что породил смертного». [66]

[Анаксагор был изгнан из Афин.] Ему сказали: «Ты лишился общества афинян». Он ответил: «Нет, это они лишились моего общества». [67]

Кто-то сокрушался, что умирает на чужбине; Анаксагор сказал ему: «Спуск в Аид отовсюду одинаков». [68]

Ничего нельзя узнать, ничему нельзя научиться, ни в чем нельзя удостовериться: чувства ограниченны, разум слаб, жизнь коротка.

Человека можно научить добродетели. [69]

Характерным для мудрости является умение найти для каждого свой род мудрости, а невежеству свойственно к разным людям обращаться с однообразной речью. [70]

Влюбленные часто обманывают и обещают невозможное. [71]

Начало образования состоит в исследовании слов. [72]

[О платоновских «идеях»:] Человека и лошадь я вижу, а человечности и лошадности не вижу. [73]

Глазами его [бога] нельзя увидеть, он ни на что не похож. [74]

Безвестность есть благо. [75]

Не пренебрегай врагами: они первыми замечают твои погрешности. [76]

Образованного и умного человека трудно переносить, так как неразумие – вещь легкая и необременительная, а разум непреклонен, непоколебим, тяжесть его неодолима. [77]

Добродетель и для мужчины, и для женщины одна. [78]

Удовольствие – благо, но [только] когда оно не вызывает раскаяния. [79]

Львы взяли слово, когда, собравшись на совет, зайцы потребовали для всех равноправия. [80]

Праздник – это повод для обжорства. [81]

Следует домогаться удовольствий, которые идут за трудами, а не перед трудами. [82]

С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть. [83]

Не замечай ошибки старца: старое дерево бесполезно пересаживать. [84]

Невежественные люди похожи на бодрствующих в состоянии сна. [85]

На вопрос, какую женщину лучше брать в жены, он [Антисфен] ответил: «Красивая будет общим достоянием, некрасивая – твоим наказанием». [86]

На вопрос, что блаженнее всего для человека, он [Антисфен] сказал: «Умереть счастливым». [87]

На вопрос, что дала ему философия, он [Антисфен] ответил: «Умение беседовать с самим собой». [88]

На вопрос, какая наука самая необходимая, он [Антисфен] сказал: «Наука забывать ненужное». [89]

Узнав однажды, что Платон дурно отзывается о нем, он [Антисфен] сказал: «Это удел царей: делать хорошее и слышать дурное». [90]

Кто-то сказал, что война уничтожает бедняков; (…) Антисфен заметил: «Напротив, она их рождает во множестве». [91]