Виктор Кудряшов - Катастрофы тела

Сын фермера в корнвалийских низменностях Энтони Пейн стал известен еще в молодости из-за своего роста и силы. В возрасте 21 года он поступил на службу к сэру Бевилю Гранвилю (хозяину отца) как пастух. В это время рост Энтони был 2.22 м. Однажды зимней ночью его послали на поиски парня, который отправился в лес за дровами с ослом. Вскоре перед глазами удивленных жителей предстала забавная картина: Пейн возвращался, неся на плечах парня и навьюченного осла.

Во время английской революции сэр Бевиль присоединился к силам роялистов, а Пейн, который служил в это время у него в личной охране, неоднократно спасал жизнь своему господину. Смерть догнала его господина в бою под Лантдауном. Видя замешательство солдат сэра Бевиля, Энтони посадил в седло отца, маленького сына сэра Бевиля и таким образом заставил войско вернуться в бой. После реставрации монархии в Англии молодой Гранвиль, который оставался в то время губернатором Плимута, наградил гиганта офицерским чином в артиллерии.

Жизнь Чарли Бирна, который позже взял имя О’Брайн в честь легендарного ирландского короля Брайана Бору, человека тоже высокого роста, была короткой и невеселой. Когда ему стукнуло 20 лет, о нем говорил весь Лондон, а афиши кричали: «Это надо видеть! 230 сантиметров!» Скоро Чарли стал гвоздем программ в театрах, музеях и галереях. Вся аристократия и все члены Королевского Общества рукоплескали ему в музеях Хэймаркит и Пикадилли. Платили за такое удовольствие по 2 шиллинга, а дети — по 1 шиллингу. Он стал таким популярным, что другие гиганты старались походить на него и использовали его имя. Чарльз заработал немало денег, но имел чрезвычайно легкомысленную привычку носить при себе все свои сбережения крупными банкнотами. Однажды сентябрьской ночью 1783 года О’Брайн пьяным упал в канаву, а какая-то «добрая» душа избавила его от трех банкнот по 700 фунтов, что было тогда огромнейшей суммой. Печальный эпизод послужил причиной того, что Чарли стал пить еще больше. Как-то зимней ночью он возвращался домой пьяный, легко одетый и заработал себе воспаление легких. Чувствуя свой близкий конец, он завещал всем своим приятелям, чтобы его похоронили в море. Такая необычная просьба объяснялась тем, что много лет подряд целая группа хирургов следила за каждым его шагом, надеясь, что после смерти им достанется бренное тело Чарльза.

Один из них, Уильям Гюнтер, пионер сравнительной анатомии, за довольно значительную сумму сумел-таки добыть скелет гигантского ирландца для своей коллекции.

О’Брайн, удрученный мыслью, что может навечно попасть в коллекцию диковинок, в течение своей жизни неустанно отказывал просьбам врачей. Но Гюнтеру так хотелось заполучить этот необычный скелет, что он не пожалел для этого 800 фунтов стерлингов, подкупив служителя кладбища и его помощника. По дороге к морю похоронная процессия задержалась в одном селе на обед и Гюнтер заменил тело песком такого же веса. Скелет гиганта пополнил огромную коллекцию Гюнтера.

Этот гигант, больше известный как Патрик О’Брайн, тоже был ирландцем. Своего максимального роста 232 см он достиг в возрасте 19 лет.

Коттер родился в 1760 г. в Кинсале и начал самостоятельную жизнь в качестве служащего кирпичного завода. Потом одна баронесса выкупила его у отца на 3 года за 50 фунтов в год. Позже она продала его за вдвое большую сумму, владельцу цирка в Бристоле. Через несколько месяцев Патрик расторгнул контракт, отказавшись от публичных выступлений, за которые он не получал плату. Дело попало в суд, Патрик проиграл его и вынужден был выплатить долг. К счастью, один доброжелатель заплатил сумму, необходимую для его освобождения. Коттер, который позже сильно разбогател, не забыл о своем благодетеле. До 1782 года он жил за счет своих публичных выступлений в Театре диковинок, а тремя годами позже поступил на работу в театр Садлера Уэллса. В то время он был, наверное, актером с самым большим аппетитом во всем мире. На завтрак Патрик съедал три больших буханки хлеба, 20 яиц и выпивал 3 литра молока!

Женился Коттер на немецкой девушке Кристине Дунц в 1786 году мог быть счастливым до конца своих дней, если бы не вездесущий Уильям Гюнтер, который был так же заинтересован в приобретении скелета Коттера, как и Чарли Бирна. В течение нескольких лет Гюнтер пытался убедить Патрика завещать ему свое тело. Но мысль о загробном существовании в стеклянном сосуде была ненавистна Патрику.