Микаэл Дашян - Захват рынков. Тактика и стратегия расширения бизнеса

В другом споре по возврату НДС из бюджета в доказательство недобросовестности была представлена следующая «композиция» документов (выделим лишь некоторые факторы):

– на территории субъекта РФ (Челябинская область), где налогоплательщик осуществляет свою деятельность, соответствующая организация (далее – Общество) не имеет ни производственных мощностей, ни промышленных площадок, ни складских помещений для осуществления операций с товаром (ферроникелем);

– договоры с иностранным партнером (офшорной компанией) и другой российской компанией (участвующей в схеме) заключены в короткое время, причем на период заключения контракта с иностранным контрагентом у Общества не имелось ни товара, ни финансовой возможности обеспечения исполнения контракта;

– в спецификации, предъявляемой Обществу, указана лишь цена ферроникеля, при этом не представляется возможным определить методику формирования цены товара;

– наличие печатей и документов Общества, а также правоустанавливающих документов других компаний, которые участвуют в схеме, в офисе другой компании, участвующей в схеме;

Принимая во внимание указанный довод, можно только рекомендовать предпринимателям серьезнее относиться как к выбору самого офшора, так и к архитектуре холдинга, которая будет задействована при движении денежных средств. Желательно, чтобы используемый офшор был реальным, а не виртуальным торговым и промышленным центром. Желательно также, чтобы выбранный офшор не попадал в черные списки ОЭСР и ФАТФ.

В качестве примера обратимся к Бельгии, в последнее время достаточно рекламируемой в качестве одного из самых удобных мест для налогового планирования и создания head-office.

Одним из основных налоговых преимуществ Бельгии признается отсутствие налога на доход от прироста капитала, то есть доход от продажи акций иностранной компании не облагается налогом [306] .

В числе преимуществ Бельгии называют и то, что она входит в число немногих стран, подписавших договор об устранении двойного налогообложения с Гонконгом. Соответственно, в ряде различных схем бельгийские компании стали использоваться в качестве промежуточного звена при направлении финансовых потоков в Гонконг. Налоговые потери в данном случае весьма малы (в зависимости от ситуации от 0 до 10 %). Впрочем, с точки зрения имиджа еще нужно провести тщательный анализ, где выгоднее открывать head-office – в Бельгии или в Гонконге.

При этом так красиво расписываемые налоговые преимущества в Бельгии, как, собственно, и в любой другой стране мира, могут быть разрушены в несколько мгновений по «принципу домино» после нескольких судебных решений.

Обстоятельства дела были весьма просты: во время работы и фактического проживания в Голландии (2003–2004 годы) в качестве места его проживания в налоговой отчетности была указана более удобная для налогообложения Бельгия. Таким образом, вместо суммы, превышавшей 1,4 миллиона евро, Хиддинк уплатил в качестве налогов 219 тысяч евро [307] . При этом налоговые консультанты не смогли посоветовать подготовить доказательный материал для чрезвычайной ситуации, и в итоге в имеющемся у Хиддинка доме в бельгийской деревушке Ахель не оказалось даже мебели.

Одно из часто встречающихся утверждений в среде налоговых консультантов заключается в том, что налоговые органы в Бельгии весьма неэффективны. Налоговые проверки в бельгийских компаниях – большая редкость, и если компания ведет себя «скромно», нередко может пройти 10, а то и 20 лет, прежде чем у налоговой инспекции проявится к ней интерес [308] .

Согласиться с этим, принимая во внимание дело Гуса Хиддинка, весьма сложно. Также нельзя не вспомнить несколько громких дел, связанных как с неуплатой налогов, так и с обвинениями в отмывании денежных средств. В середине девяностых в Бельгии был крупно оштрафован за неуплату налогов Лучано Паваротти. В начале 2000-х от бельгийской компании Tractebel налоговые органы Бельгии потребовали более 149 миллионов евро в виде налогов на сделки, совершенные в Казахстане. Указанная компания, получившая в 90-х статус оператора газовых сетей в Казахстане, осуществила выплаты за консультации трем чиновникам Казахстана на сумму более 50 миллионов долларов, в чем бельгийские налоговые органы усмотрели взятку, потребовав штраф в трехкратном размере [309] .