Энвер Измайлов: Цивилизационная концепция нового времени

Демократия нужна носителям техногенного замысла мироустройства только как проверенная среда размывания семейного и религиозного центров, а не сама по себе. Поэтому, хотя она и насаждается ими всюду, она обречена. Демократия – предтеча технократии, хотя последняя совершенно чужда ей по духу, будучи жесткой и обезличенной. В обществе, конечно же, есть немало искренних поборников либерально-демократических ценностей: не тех, кому демократия нужна в своекорыстных целях, а тех, кто верит что она несет свободу личности. Признавая ценность их демократических убеждений и завоеваний, позволивших индивидам без страха высказывать свои мнения, следует, тем не менее, признать и то, что свободным человека делает не возможность жить и думать по собственной прихоти, а самоосознание и богообщение. Без стремления ради Истины отстраняться в диалоге от прихотливых побуждений и представлений своего ума, люди просто не способны жить самоуправлением, поскольку не могут приходить к дисциплине через сердечное согласие. Демократия позволяет избегать болезненных противоречий, подменяя совместное преображение в Истине компромиссом (балансом интересов), но такое состояние – одинокое, недоверчивое, а значит весьма непрочное. Когда же демократичная среда одинокой толерантности преобразуется в коллегиальное пространство, в котором люди будут стремиться жить в преданности не «партийной», но живой Истине, отстраняясь от мелочных придирок своего ума ради творческой консолидации в главном? Произойдет ли это тогда, когда мир сотрясет невиданный кризис, заставив всех в отвращении отвернуться от доминирующих кодов мышления, основанных на стремлении к власти или выгоде? Оставим этот вопрос пока без ответа...

Автократия позволяет устанавливать моральные ценности посредством обязательного принятия всеми единого религиозно-идейного авторитета, что хорошо для защиты семейно-родового уклада жизни (как показывает традиционный мир, в частности исламский). Однако, когда в автократию проникает нечеловечный код, то семья проходит через жестокие страдания, а о правах человека можно вообще забыть (пример все знают: Советский Союз с его репрессиями). Если религия не опирается на биологический центр, т.е. на семейно-родовые традиции, и не защищает их, то она обречена на вымирание, подобно древу со слабыми корнями. Религиозная идейность может указать путь к духовному центру («Рука, указующая на Луну»), а может разрушать в человеке все человеческое, разрушая тем самым и самое себя.

Подведем некий итог. Движущей силой техногенного строя является стремление овладеть природой и заменить Бога тотальной структурой власти. Движущей силой демократии является человеческий эгоизм, личная выгода. Семейность держится на привязанности к близким. Сила автократии заключена в вере в высокую идею и авторитетов, которые ее олицетворяют примером своей самоотверженности. А в духовно-коллегиальном типе общественного устройства движущей силой является вдохновение, когда в сотворчестве проявляется замысел Всевышнего и наша личная ответственность за исполнение этого замысла.

Многие люди устали от пустословия и бесцельности демократии, также многие представители старшего поколения тоскуют по атмосфере социального единения и обязательств перед обществом, бывшей в Советском Союзе. С другой стороны, людей уже не загонишь «стройными рядами в светлое будущее». Важность демократического опыта, повторимся, в том, что он отучает от религиозно-идейной стадности, страха высказывать свои сомнения или несогласия (что характерно для автократии). Из-за сжатия истории общество имеет весьма свежую память опыта автократии и демократии, и не ждет ничего нового и хорошего от метания в ловушке между этими двумя противоположностями, поэтому единственным системным движением вперед для человеческой цивилизации является освоение коллегиального жизнеустройства, запуск духовного кода.

Духовная коллегиальность несколько ближе к автократии (из-за коллективизма обеих), чем к демократии, но принципиально отлична от них . Также она есть ничто иное, как перерождение семейного-родового уклада на духовном уровне, когда близость в отношениях и взаимная забота опираются не на кровное родство, а на духовные ценности. В такой семье могут жить разные национальности и религии. Нечеловечный центр тоже является своего рода «семьей», из которой нет выхода. Только в двух центрах – религиозном и маргинальном – происходит отстранение от взаимоотношений с близкими, в первом случае – это отречение ради высокой идеи, во втором – жизнь ради себя. В этих двух центрах находятся в основном мужчины, поскольку женщины теснее связаны с природой и не могут жить сами по себе, вне отношений. То, что женщины религиозны не означает, что они находятся в религиозно-идейном центре: в основном они живут в семейном центре, но под защитой религиозного. В целом, подавляющее количество обычных людей живут в семейно-родовом центре, значительно меньшее их количество – в маргинальном центре (исключение составляют страны, находящихся под влиянием западной идеологии), а остальные три центра оказывают доминирующее влияние на малую часть населения планеты (на лидеров общества), которые определяют судьбу всех остальных.