Элиза Дальян - В поиске чудесного - Исцеление осознанностью

После депортации из США Ошо летал по миру в поисках нового пристанища. Повинуясь «рекомендациям» рейгановской администрации, двадцать одна страна отказала ему в приеме, и он был вынужден вернуться в родную Индию. Индийское правительство вначале встретило его враждебно, но оно же через четыре года после смерти признало его одним из «величайших сынов» Ин- медитировали в Будда-холле без Ошо, а еще через день он оставил тело.

Многие, особенно на Западе, так и не поняли, сколько боли ему пришлось вынести, чтобы помочь людям пробудиться от сна бессознательности и избавиться от страданий. Ему пришлось потратить огромное количество собственной жизненной энергии, чтобы люди могли пробудиться от неведения. Тем самым он подставлял себя под удар — его преследовали люди, для которых свет его осознанности представлял собой реальную угрозу. Сопереживая страданиям тех, кто все еще находился в поиске, он, подобно Будде и Христу, отдавал людям себя и свою энергию. Ему приходилось противостоять огромной глыбе коллективного бессознательного. Кроме того, вынужденный терпеть заключение в собственном теле, он страдал от постоянных болей.

Ошо попросил, чтобы его тело в течение десяти минут было выставлено в Будда-холле. Затем его перенесли на место сожжения неподалеку от ашрама. Кроме того, Ошо попросил, чтобы мы отпраздновали его смерть музыкой и танцами. В составе процессии, проследовавшей от Будда-холла к месту сожжения, я шла рядом с его телом, которое несли на бамбуковых носилках.

На пристани, служившей местом сожжения усопших, я видела, как последнее бревно, положенное в погребальный костер, закрыло его лицо и затем вспыхнул огонь. Вокруг пели, звучала музыка, а я сидела около костра и чувствовала, как меня переполняет благодарность за то, что я оказалась здесь в его последние минуты на Земле.

Я знала, что время, проведенное рядом с ним, — самая большая драгоценность, дарованная мне в этой жизни, ибо он принес в нее столько света и радости! Без его помощи и новых методов активной медитации я бы до сих пор блуждала во тьме в поисках себя. Теперь, когда у меня уже не будет возможности посидеть рядом с ним, я даже представить не могла, что в моей жизни может случиться нечто более грандиозное, чем уже пережитое. Я до самого утра сидела рядом с погребальным костром и вернулась к себе в комнату только в четвертом часу.

Перед смертью всю суть своего учения Ошо сформулировал в одной-единственной фразе, ставшей его эпитафией: «Никогда не рождался, никогда не умирал, а только посетил эту планету между 11 декабря 1931 года и 19 января 1990 года». После смерти Ошо я, как и многие другие обитатели ашрама, еще долго чувствовала его присутствие. Я ощущала, какую Радость и блаженство он испытал, освободившись от оков физического тела и ограничений этого мира. Я была за него очень рада. На девятый день я ощутила, как его энергия начинает подниматься из гравитационного поля Земли, и поняла, что мне необходимо повысить свою чувствительность, чтобы ощущать ее и далее.

В течение двадцати одного дня после его смерти я ощущала постоянный поток Радости и блаженства. Я просто сидела на низкой мраморной стенке, обрамлявшей выложенные мрамором дорожки ашрама, и двигалась только тогда, когда меня двигала энергия. Все, что мне было нужно, делалось само по себе, даже если я просто сидела и ничего не делала. Те, кому нужно было меня повидать, находили меня там, где я сидела. Когда я передвигалась в другое место, там оказывались другие люди, которым нужно было со мной поговорить. В общем, все происходило без всяких усилий с моей стороны.

Благодаря этим дням весь мой предыдущий опыт Радости осел, закрепился и более глубоко интегрировался в мою психику и повседневную жизнь. Я видела, как углубляется, растет и расширяется мое сознание. Каждый новый опыт порождал новую глубину понимания и мудрости, помогая еще сильнее укоренить сознание в моем теле.

Теперь, после смерти Ошо, мне приходилось искать опору только в себе самой. Я должна была решить, как мне жить дальше. Я часто вспоминала его слова «Если вы увидите, что я стою у вас на пути, тут же снесите мне голову». Я знала, что мне нужно избавиться от привязанности к нему и начать жить собственной жизнью.

Новое начало

Через шесть месяцев после смерти Ошо я поняла, что мне пора возвращаться в Монреаль. Поначалу мирская жизнь давалась мне с большим трудом. Город казался шумным и суетливым, в нем почти не оставалось места для внутренней тишины. Моей дочери к тому времени исполнилось семнадцать, и она заканчивала школу. Она снова решила жить со мной.