Джошуа Фоер - Эйнштейн гуляет по Луне. Наука и искусство запоминания

Если считать, что у меня была определенная стратегия, я планировал застать Мориса врасплох, так чтобы мое появление на чемпионате стало для него сюрпризом. Но он, очевидно, уже знал о моем участии. Кто-то, должно быть, сообщил ему, что я тренируюсь с Эдом Куком. «Да, я решил поучаствовать в этом году, – небрежно сообщил я, указывая на мой беджик с надписью "Джошуа Фоер, интеллектуальный спортсмен". – В качестве журналистского эксперимента».

Я спросил Мориса: «Как поживают цифры?» Я пытался понять, не обновил ли он свою систему запоминания.

– Отлично. А твои?

– Тоже. Как карты?

– Неплохо. Твои?

– Проблем быть не должно, – сказал я. – Все еще используешь ту же систему, что и в прошлом году?

Он пожал плечами, избегая ответа, и спросил меня:

– Как спалось?

– Что?

– Спалось как?

Зачем он это спрашивал? Откуда он узнал о том, что я всю ночь мучился бессонницей? В какие такие игры разума играл Морис?

– Помнишь, я в прошлом году плохо спал накануне соревнования, – продолжил он.

– Да, помню. А как в этом году?

– В этом году я отлично выспался.

– Джошу понадобилось снотворное, – очень кстати заметил Бен.

– Да это практически плацебо!

– Я как-то пытался принимать снотворное во время тренировок и заснул на следующее утро, пока пытался запомнить числа, – сказал Морис. – Знаешь ли, нехватка сна – враг памяти.

– Ах так!

– Ну, в общем, удачи тебе сегодня.

– И тебе тоже.

Новым в этом году было жужжание камер и подробный репортаж с места событий, который вели заслуженный бокс-комментатор Кенни Райс и четырехкратный чемпион Соединенных Штатов Скотт Хэгвуд, примостившиеся перед сценой в складных креслах. Их присутствие придавало происходящему сюрреалистичный оттенок мокьюментари [80]. Правильно ли я расслышал, как Райс только что назвал конкурсантов «теми, кто вывел интеллектуальную доблесть на новый уровень»?

На всех других международных соревнованиях по запоминанию, на которых я присутствовал, участники проводили последние минуты пред состязаниями, отгородившись от мира наушниками или разминаясь, чтобы разогреть мозг. Американские же интеллектуальные спортсмены толпились в холле, переговариваясь так, будто им предстояло что-то не более серьезное, чем проверка зрения у окулиста. Я уединился в уголке, надел наушники и попытался очистить мозг, как любой порядочный европейский мнемоник.

Тони Доттино, худой, седоволосый и усатый мужчина 58 лет от роду, консультант по корпоративному управлению, стоял перед зрителями и представлял участников соревнований. Доттино основал чемпионат Соединенных Штатов по запоминанию в 1997 г. и с тех пор провел уже 13 из них. Он один из американских последователей Тони Бьюзена. Доттино зарабатывает на жизнь, консультируя компании вроде IBM, British Airways и Con Edison (отсюда и такое необычное место проведения чемпионата) по поводу того, как можно повысить производительность сотрудников с помощью мнемонических техник.

«Вы – те самые, кто сообщает нашей стране, что память не только для умников и чудаков, – провозгласил он. – Вы станете образцом, на который будут равняться люди. Пока пишется история этих событий, мы здесь как дети малые. Вы, – он направил на нас оба указательных пальца, – пишете историю».

Я пропустил дальнейшую речь, вставив в уши затычки, и прошелся в последний раз по каждому из своих дворцов. Я проверял – этому однажды научил меня Эд, – открыты ли все окна и льется ли в них яркий солнечный свет, освещая мои образы так, чтобы они оставались красочными и четкими.

Среди тех из нас, кто вносил свой вклад в «написание истории», было три дюжины интеллектуальных спортсменов из десяти штатов, в том числе лютеранский священник из Висконсина по имени Т. Майкл Харти, пять-шесть подростков из Талантливой десятки Реймона Мэттьюса и сорокасемилетний профессиональный тренер по развитию памяти из Ричмонда Пол Меллор, который успел пробежать марафон в каждом из 50 штатов и прошлую неделю провел в Нью-Джерси, обучая офицеров полиции быстро запоминать автомобильные номера.

Тяжелая артиллерия укрепилась на задних рядах. Это были спортсмены, которых Доттино посчитал наиболее вероятными претендентами на победу. Мне польстило то, что я вошел в их число, хотя мне и досталось последнее место в заднем ряду. (Мы с Доттино за прошлый год пару раз поговорили, и я сообщил ему результаты своих тренировок, так что он знал, что у меня есть шанс.) Был здесь и Честер Сантос, коренастый тридцатилетний программист из Сан-Франциско, выступавший под псевдонимом Ледяной человек, что совсем не вязалось с тем, как он время от времени чертыхался. В прошлом году он занял третье место. У меня было стойкое ощущение, что я не нравлюсь Честеру. После того как я написал свою первую статью для журнала Slate в прошлом году, мне перенаправили его письмо, адресованное Тони Доттино. В нем Честер утверждал, что моя статья была «УЖАСНОЙ», потому что Лукаса и Эда я «сделал потрясающими», а американских конкурсантов – «полнейшими профанами и лоботрясами». То, что сейчас я иду с ним нос к носу после всего одного года тренировок, наверняка казалось ему ужасно оскорбительным.