Валентина Островская - Безам бу са

Человек себя не найдет,
Если в себе убожество не пройдет,
Не потрудившись
Себя разгрузить. Убедившись
В хламе, из которого сам состоит,
Мне помог в этом Пиит.
Слой за слоем,
Шаг за шагом,
В доспехах на высоком уровне,
И нагая, распластавшись на бревне.
Кожу змеи по живому содрать пришлось,
И множество других, укротив злость
Разложив на молекулярном уровне,
Тех, что во мне, и тех, что извне.
Всем пришлось не сладко,
А мне то, от этого состояния гадко,
И противно, словно в жиже навоза,
Тяжело бежать впереди паровоза.
Познавая суть бытия,
Помогло наитие,
И вера в любовь,
Ради нее, прошла бы испытание вновь и вновь.

Как устроен мир?
Кто заказывает пир?
И чем питаются на нем?
Это все когда-то поймем.
Но сейчас пробил час,
Еле слышен глас
Вещает, нежно голову склонил,
Меня любовью пленил.
Но не страшусь тебя мой милый,
Нет во мне той силы,
Чтоб тебя изгнать,
Будем тихо песни сочинять.
Пиит не спит, а только ждет
Когда же вновь в объятия муза позовет,
В любимые нежные руки,
Не умрет Пиит от скуки.
Будет петь стихами поутру,
Заплачет – если я сотру
То, что вечером писали,
Ведь мы вместе в поднебесье плясали.

Ладно – соглашусь, ведь знаю,
Какой силой обладаю,
Когда в стихи чувства превращаю,
Люблю его того, кто так далеко, скучаю.
Знаю, что мы без них никто,
Мы цирк Шапито,
И только,
А ведь живут столько
Те, кого мы сотворим,
А потом с неистовой силой боготворим.
Мы творящая сила,
Не сотрет могила,
А все останется во времени,
Прошлому не одеть стремени,
И не обуздать,
Его можно предать,
Но придет время,
Из прошлого стремя,
Тебя обуздает, не поймешь,
Что в чужой жизни живешь.

Так, разны мы и одиноки в этом мире,
Все есть на этом пире,
Но нет лишь того, кто нас сотворил,
Кто же его боготворил?
Все течет и меняется,
Кто – то уже кается,
А кто – то еще будет,
Но жизнь, – жившего на Земле не забудет.
Каждый свою нишу заполнял,
Кем то, заказанную музыку исполнял,
И нет тех, кто были,
Есть те, кого забыли
Да и только,
Не счесть их сколько.

День во вторую половину скатился,
«Ты та, с кем простился
И ушел, не дрогнула мысль,
Лишь сердцу приказала – уймись.
Прекрати смотреть туда, где болью
Как разменной монетой кидаются, солью
Сопьют на раны глубокие,
Ох, до какой же степени они недалекие.
Тоской, как пуховым платком укрываются,
Как змеи в клубке, маются
Не в состоянии понять,
Пора, что-то в этой жизни менять».
Вечер тихо в ночь превратился,
Уходя за крышу дома зацепился,
И на веки порвалась нить,
С этим днем мне уже не жить.
Грустно… но забыть придется,
Зорька над прошлым смеется,
А я себя заставляю,
Тебя забыть умоляю.

Что сердце ощущает?
Как понять? Или знает?
Когда ум тебя вспоминает поутру,
Или в вечернее время. Тебя сотру
В уме… но из сердца стереть невозможно,
Буду в нем хранить осторожно.
Нет, не боюсь любить, забыть
Невозможно то, что послано свыше, быть
В твоем плену сердцем, но не умом,
Не знала о состоянии таком.

Что ж такое любовь? Иллюзия?
«Нет, это Грузия,
Сердце в плену»,
Умом сниму пелену
С глаз, но с сердцем воевать
Не намерена. Как знать,
Это любовь или окова?
Или дальнейшей жизни основа?
Где хранилище ответов?
Или тайных заветов,
Уготованных свыше,
Сердце любит, ум… тише.
Да… ему приказать в состоянии
Сердце, уму недоступно знание,
Что сердцем управляет,
Кто же тогда знает?

Наверное, боюсь ошибиться,
Дабы как птица в клетке не биться,
Изживая ошибочных поступков ряд,
Люблю тебя – но ты не рад.
Как же в сердце моем поселился?
Говорю в нем с тобой, ты веселился
Меня волнуя,
Ты во мне, жду поцелуя.
Сердце в восторг приходит,
Когда о тебе вспоминаю,
Что же я вновь изучаю?
Или боюсь раскрыться?
Дабы счастьем искриться.
Откуда берутся силы,
О тебе думать милый?
Или прекратить сопротивляться,
Боюсь себе признаться.
В том, что есть на свете любовь,
Испить пришла пора вновь,
Окунувшись в ее пространство,
Человеческое сердце, прекрасное убранство.