Эрлинг Кагге - Прогулка. Самый простой источник радости и смысла

Мне объяснили, что привилегированные жители Лос-Анджелеса предпочитают ездить на «Хаммерах» и внедорожниках, чтобы, сидя достаточно высоко, не видеть сидящих и лежащих на земле бездомных. Однако у меня, стоящего на тротуаре, сложилось несколько иное мнение. После короткого знакомства с местными наркоманами, актерами, художниками, барменами и полицейскими мне показалось, что в Городе ангелов все хотят общаться только с теми, кто успешнее их самих, поэтому просто не замечают людей, которым в жизни повезло меньше.

Когда я встречаю за столь короткий промежуток времени так много разных людей во всем разнообразии, которое предлагает Лос-Анджелес, мне в голову всегда приходит мысль: как же мы все похожи, несмотря на различия. В каждом из нас живут уродство и красота, глупость и разумность, добро и зло, сила и слабость, оптимизм и пессимизм; все мы проходим испытания победами и поражениями.

Во время своих походов мы с друзьями не раз безуспешно пытались подобрать естественный темп ходьбы и наблюдения за окружающим миром. Для прогулки по большому городу не бывает идеальной скорости, она варьируется в зависимости от сложности местности, движения транспорта, отсутствия или наличия тротуаров, количества идущих наперерез людей и того, сколько воспоминаний вы намерены увезти с собой на родину. Кора головного мозга отсеивает важное от неважного, а потом ей нужно время, чтобы просмотреть и интерпретировать эти впечатления. Это похоже на чтение книги. То, что мы в итоге воспринимаем и впитываем, зависит от нашей внимательности, а этот ресурс, как ни крути, ограничен. Увеличивая темп, вы автоматически начинаете концентрироваться на меньшем количестве впечатлений. Как сказала мне невролог Кайя Норденген, в таких случаях мы можем «видеть, не видя, и слышать, не слыша». Если учесть все время остановок, которые мы делали во время прогулки по Лос-Анджелесу, то средняя скорость наших перемещений составляла бы не больше двух километров в час.

Лоуренс Вайнер, без названия (на самом деле называется «Горизонт»), примерно 1990-е годы, тушь и гуашь, 9,5 × 17 см. © 2018 Лоуренс Вайнер / Общество по защите прав художников (ARS), Нью-Йорк /BONO, Осло.

В 1970-х годах я, будучи ребенком, узнал, что Бог изгнал Адама из Эдемского сада. Рисунок из школьного учебника, на котором был изображен обнаженный Адам, с поникшей головой покидающий Рай, – одно из немногих ярких воспоминаний моих первых шести лет учебы в школе. Но с тех пор у меня появилась другая версия этой истории. А именно, что Адама не изгоняли оттуда.

Просто первым людям там нечего было делать. Ева была женщиной любопытной и очень хотела узнать, что произойдет, если ее мужчина вкусит плод с древа познания. Вот она и подбила его на это. Змей в Раю был прав, рассказав им об опасности поедания этих плодов – о том, что они узнают разницу между добром и злом. И сразу после решения вкусить плод с древа познания они «услышали голос Господа Бога, ходящего в Раю во время прохлады дня», и скрылись «от лица Господа Бога между деревьями». Эти слова – одно из самых ранних литературных описаний прогулки. Услышав эту фразу впервые (мне тогда было лет семь), я живо представил себе, как Бог ходит по пышному саду в поисках этой четы. Смиренный старец в поношенной тунике, с большой бородой и длинными лохматыми волосами идет легкой спокойной поступью. Мне очень нравится эта мысль. Бог бродит по Эдемскому саду. Даже Господь любит гулять по вечерам.

История Адама и Евы напоминает мне о вызовах собственной повседневной жизни. Идеальное общество может выглядеть великолепно в рекламе зубной пасты или автомобилей, но в реальности я нахожу его невыносимым. Нашей повседневности часто не хватает одного критически важного чувства – возбуждения. Такие эмоции, как надежда, любовь и радость, становятся слишком одинаковыми, как будто мы всем миром пристрастились к валиуму. Я полагаю, что Адама и Еву терзало такое же разочарование – отсутствие азарта в жизни. В Библии мало говорится о том, что случилось с Адамом после того, как он стал первым исследователем. Можно предположить, что он вряд ли жил «долго и счастливо». Останься Адам в Раю, он, наверное, заскучал бы до смерти. Вне Рая он избежал скуки, но приобрел множество других проблем. Однако первый человек, должно быть, испытал огромное удовольствие, после того как, пройдя некоторое расстояние по земле, понял, что может просто продолжать идти – так далеко и долго, как пожелает. Грызущее чувство, терзавшее его в Эдеме, постепенно исчезло, уступив место азарту и возбуждению.