Свою драгоценность на блюде.
Борщи их – коварная наглая ложь,
Не верьте вы женщинам, люди!
У них на уме эротический хмель,
И козни варганят, и ноют:
Ну как мужичка заарканить в постель?
Мужчинам же важно иное:
Холодное пиво с кетой, на крайняк —
Стаканчик шотландского виски,
Футбольные матчи, где рулит «Спартак»,
Кино, где стрелялки и сиськи.
Но главное – данная богом жена,
Чтоб души звучали синхронно,
Которая будет тиха и нежна,
Ему поправляя корону,
Всегда извиняться, когда не права,
Не ждать пресловутой зарплаты,
И помнить надежды, что он подавал
С четвёртого класса по пятый.
* * *
Мне, говоришь, хоть чуть-чуть согреться бы —
Дождь промочил до нитки.
Зря не поехала греться в Грецию,
Летом же были скидки!
Шепчешь: желание, мол, неслабое,
Гладишь мои колени,
Ноешь про голод – смешная баба, а,
Я же купил пельменей!
Может быть, в карты на раздевание?
Просишь, глядишь с азартом.
В общем, не баба, а наказание —
Я ж не умею в карты!
Ляг, говоришь, поскорее в ванну, и
Я под бочок прилягу…
В общем, преследуешь цели странные —
Лишь бы раздеть беднягу.
Как недомолвками ты задрюкала,
Нет от намеков толку!
Понял! Ты хочешь погладить брюки мне
И постирать футболку!
* * *
Я с бывшей в контрах, она зараза
С моей получки
Имеет много, всего и сразу,
Шикует сучка!
Ей достаются на цацки-пецки
Мои проценты.
Жирует, наглая, не по-детски
На алименты!
Смотри-ка, в шубе (по виду соболь),
Сберечь бы нервы!
Контроль непрост за такой особой,
Как эта стерва!
А сын заброшен, поди, некормлен,
В куртенке тонкой…
Всё ей в карман, хоть судом оформлен
Процент ребёнку!
Процент немалый, поверьте, люди,
Ведь я не нищий.
Имеет, сучка, не хер на блюде —
Мои три тыщи!
* * *
Ленкин Андрей брутален
И временами пьет!
А у меня Виталий —
Золотко-то мое.
В рот не возьмет ни грамма,
Сколько от водки бед!
[Не разрешает мама,
Мама – авторитет.]
Всех друганов прилежно
Мама гнала взашей,
Чтоб не мешали нежной
Сыночкиной душе.
Пусть у Витали норов
Женщины в ПМС,
Градусами кагоров
Не заливает стресс.
Да, истеричен малость,
Нуден, криклив, раним,
Любит давить на жалость,
Но ведь не пьет, ни-ни!
Бахну от счастья шкалик,
Выведу ритм стиха…
@бтвоюмать, Виталик,
Лучше бы ты бухал!
* * *
Самодовольствие впитано с молоком,
Рамки ему тесны.
Раньше ходил среди курочек петушком,
Важным и разбитным.
Лишь бы сменялись прелестницы без конца —
Сорри, опять не та!
Это ж курятник, а он его бог и царь,
Альфа-самец, титан.
Сыпались годы, как ячневая крупа,
Молодость далека.
Юные курочки шлют престарелых пап,
Бегают к сосункам.
Ну, а ровесницы? Вызрели, расцвели…
Вспомнят ли? Приютят?
Где там! Давно уж повыбили клином клин,
В браке растят цыплят.
Встретил девицу, готов был – до алтаря,
Видел ее женой.
Но отказала, глядите, какая фря!
Мол, хорошо одной!
Близится сорок, уныние глубоко —
Лучшее позади…
У петушка из приданого – два трико,
Пузико
И кредит.
* * *
На двадцатой годовщине
В юном чувственном угаре
Я мечтала о мужчине —
О породистом котяре.
Может перс, а может минскин
Посетит мое жилище —
Ждет его в хрустальной миске
Диетическая пища.
В первом классе проходили,
Что в котах важна порода.
Я дождусь британца или
Рекса царственного рода!
Годы – капли в океане…
Завершен кошачий кастинг.
Чешет яйца на диване
Мой потасканный
Блохастик.
* * *
Кажутся шире сутулые плечи,
Задница крепче, рельефнее пресс.
Все-таки море депрессию лечит:
Здравствуй, возлюбленный мой
Геркулес!
* * *
Быт наш горчит неприятной отрыжкой,
Видно, запал сексуальный иссяк.
Двину на море, чтоб легкой интрижкой
Вылечить чувственный мой депрессняк.
Гордо шагаю, улыбки не пряча,
В поиске сочных, поджарых фигур.
Кто из вас самый отъявленный мачо?
Шлепнет тебя мой бесстыжий Амур!
Сердце забилось под лифчиком в рюшах —
Пляж наполняют – невзрачны, смешны —
Сплошь обладатели жирненьких брюшек,
Каждый под бдительным оком жены.
Груди колышутся [полные «двойки»],
Пена пивная висит бахромой…
Я бы с такими не то что до койки,
В загс не пошла бы… Пора мне домой.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу