Елизавета Бабанова - К дзену на шпильках. Как создать новую жизнь и дело мечты с нуля

Он влюбился в женщину, которая жила в другой стране, переехал к ней и начал с ней новую жизнь. Тогда я поняла, что решение отказаться от всех – «nothing personal» [50] Относится не лично ко мне. .

Второе, за что я до сих пор раскаиваюсь, – я написала ему несколько писем с угрозами: «Если ты не начнешь компенсировать меня за мой вклад, я расскажу про такие детали твоей жизни, что у тебя больше никогда не будет студентов».

Я знала, что это страшно его разозлит, потому что больше всего в жизни он сам ненавидел предателей. Когда я перешла эту черту, я попала во вражеский лагерь. Возможно, это и стало главной причиной, почему он оборвал со мной связь. Возможно, если бы я смогла сохранить дружеские отношения и не перегнула палку с угрозами, все сложилось бы иначе.

Эти два поступка были отчаянной попыткой привлечь к себе внимание и как-то поменять ситуацию. С тех пор ничего подобного я не делала и, надеюсь, никогда не сделаю. Это низко и непорядочно. Тогда кто-то подсказал мне, что с предателем нужно играть по его правилам, но теперь я понимаю, что это огромная ошибка. Даже в ситуации, где тебя предали, нужно удерживать свои нравственные принципы и не скатываться до угроз и шантажа. Это всегда разрушает человека, и даже если на тот момент кажется, что такие действия обоснованы, потом обязательно будет расплата.

Когда мой проект начал приносить деньги, я решила бросить борьбу с Феликсом за свою долю. Это отнимало слишком много эмоционального ресурса, который был нужен моему новому делу. Я думала, что, если эти деньги я заслужила, каким-то способом они мне вернутся.

Но спустя неделю случился неожиданный поворот. Со мной связались три человека, которые единогласно заявили: «Отступать нельзя».

Ирония была в том, что это были не мои друзья или коллеги. Это были люди из близкого окружения Феликса. С двумя из них до этого я не была знакома лично.

Они сказали:

– Такое случается со всеми его бизнес-партнерами. Он кидает людей, а потом за это расплачивается большими потерями. И если ты отступишь, ты навредишь не только себе, но и ему. Мы любим его и не хотим, чтобы он потом снова расплачивался за свою жадность. Он не имеет права лишить тебя твоей доли. Тебе нужно ее отстаивать.

– Но у меня нет сил бороться, – сказала я.

– Мы поддержим.

Я все еще сомневалась, но три долгих разговора с одним из этих людей заставили меня пересмотреть мое решение. Так началась юридическая канитель.

Юрист, после того, как вникла в дело, объяснила мне:

– У тебя нет никаких рычагов влияния. Единственное, что заставит его говорить с тобой, если ты открыто заявишь о том, что с тобой случилось.

Так я написала первую и, я надеюсь, последнюю в своей жизни статью, где я рассказала, как несправедливо со мной поступили. Месяц я сомневалась, публиковать ее или нет. В статье я, как и в этой книге, не назвала его реальное имя, но те, кто знали нас обоих на тот момент, прекрасно поняли, о ком речь.

В течение суток после выхода статьи Феликс вышел на связь, и мы созвонились.

– Что ты хочешь? – спросил он.

– Я хочу выплату по своей доле.

– Но ты же прекрасно знаешь, что никакой доли нет.

– Это ложь, – сказала я, понимая, что он опять пишет разговор. – У меня есть документальное подтверждение того, что мы вместе придумали этот проект, у меня есть команда людей, которые докажут, что твои программы – это мои разработки и что я вырастила проект с нуля вместе с тобой, и в конце концов, есть блокнот, в котором ты поставил свою подпись под моей долей в 30 %.

– Но все это в суде не будет иметь никакого веса.

– Может быть, не будет, а может быть, и будет.

Последнее, что мне хотелось делать, – идти в суд. Но мне нужно было показать свою решимость идти до конца.

– Окей, мой юрист свяжется с тобой.

Я отказалась от варианта ежемесячных выплат по доле, так как уже понимала, что он всегда сможет найти законный способ свести партнерские выплаты на нет. Поэтому единственное решение было в том, чтобы он выкупил мои 30 %. За несколько месяцев до того, как я вышла из управления, Феликс в неформальном разговоре оценил мою долю в $1 млн. Но юрист, которая уже хорошо его узнала, сказала: он никогда не выплатит тебе полную сумму. И у нас начались переговоры, которые длились год.

Вместе с выплатой по доле в качестве условий с его стороны было оформление развода. Да-да, в тот момент мы все еще были расписаны. На тот момент я еще не получила вида на жительство, и мне было невыгодно оформлять развод до этого момента. Ведь одной из наших договоренностей было то, что он обеспечивает мне возможность жить в США даже после того, как наши парные отношения завершились. Я не хотела пострадать еще больше, потеряв вид на жительство вместе с разводом. Но он настаивал на этом условии, так как теперь ему нужно было привезти в США его новую возлюбленную.