Сергей Егорычев - Здесь и сейчас

Примите то, что реально существует и имейте дело только с этим, не убегая в иллюзии, и вы будете счастливы. Любое желание, которое не может быть выполнено прямо сейчас, любое опасение относительно будущего, любая мысль, не касающаяся существующего сейчас потенциальные носители несчастья.

Все вопросы, которые могут быть заданы человеком, на самом деле чепуха. Большая чепуха – те вопросы, на которые можно получить ответ незамедлительно или в некой перспективе. Меньшая – те, на которые объективно не представляется возможным получить ответ. Например, философские вопросы, такие, как вопрос о Боге и его свойствах. Но и те и другие остаются чепухой, ибо, если проблема имеет решение, нет смысла о ней думать. Если не имеет – тем более.

Пример вопросов первого типа:

Если человек работает инженером и проектирует гидроэлектростанцию, он не задумывается над вопросами, решение которых необходимо для проектирования станции – он их решает.

Пример вопросов второго типа:

Если парвитель крохотной страны, аннексированной более крупной задастся вопросом, как же ему избежать этого, он непременно потерпит фиаско, поэтому размышление над такого типа вопросами – пустая трата времени, и, что ещё хуже, причинит немало страдания, ибо нельзя ответить на вопрос типа «как избежать неизбежного».

Оба типа вопросов суть чепуха.

Единственный вопрос, который человек может задать себе, и ответ на который будет действительно важен, это вопрос «Кто я?».

Ответ на этот вопрос прост. Человек – это не его тело, не его ум, не комплекс мнений его окружения и общества о нём, не его имя, не его пол, национальность, политическая, религиозность или другая принадлежность, человек – это свидетель, обозреватель, наблюдающее сознание.

Даже когда тело человека подвержено опьянению, сам человек, как наблюдатель, остаётся в неизменном состоянии наблюдения. Это то, что человек не может потерять, потому что это он сам и есть.

Будем отсекать всё то, что человек может потерять, и останется то, что он есть. Мы можем ампутировать ему руки ноги, но человек останется, потому что он не руки и не ноги. Мы можем назвать его по-другому. Он потеряет своё старое имя, но останется. Мы можем научить его читать и писать, а можем лишить его возможности решать умственные задачи, опьянив его сознания или лишив необходимых для этого органов чувств, но человек останется. Лишь то, чего нельзя лишить имеет значение. Всё проходящее не имеет никакой важности.

Мы не можем лишить человека того, чем он является, мы не можем лишить его наблюдающего сознания.

Страх смерти – наиважнейший страх человека. Все остальные либо проистекают из него, либо являются менее важными. Прежде всего, этот страх – страх неизвестного. Неизвестное всегда пугает. Что будет, когда моё сердце остановится, кто знает?

Можно дать тысячу и один ответ на этот вопрос. Можно поразитировать на этом страхе, как это делают все существующие религии.

Однако, осознанному человеку совершенно понятно, что этот вопрос лежит в плоскости несуществующего будущего. Вот уж здесь-то все страхи и опасения чувствуют себя весьма вольготно, причиняя блуждающему в иллюзиях сознанию множество страданий.

Переживает ли человек смерть? В будущем – нет, поскольку и будущего нет. В этой идее будущего кроется лишь страх неизвестного.

Но если человек умирает здесь и сейчас. Прямо сейчас его сердце остановилось, секунду назад. Человек наблюдает, что происходит. Страшно ли ему?

Скажи человеку, что у него рак лёгких и жить ему осталось не более месяца, весь месяц он будет пребывать в страхе неизвестного, в страхе перед смертью. Но вот он умирает прямо сейчас, смирившись и принимая то, что имеет, и он выглядит куда спокойней.

Нет ничего страшного в том, с чем имеешь дело. Иметь дело можно только с существующим. А в существующем никогда нет ничего страшного. Иметь дело можно только здесь и сейчас. Размышляя о смерти в далёком или близком будущем, вы не имеете ни с чем дело, а только самоистязаете себя, находясь в иллюзии будущего.

Страшно ли человеку на войне? На призывном пункте, несомненно, он пребывает в размышлениях относительного того, что будет, и как будет. Но вот он в окопе. Там впереди идут в наступление. В руках у него оружие, на прицеле враги. Он делает выстрел, второй, третий. Страшно ли ему? Да ему просто не до этих пустых размышлений. Он скорее испытывает эйфорию, потому что его кровь насыщена адреналином. Это никак не тот страх, что всегда появляется перед неизвестным.