Лисси Мусса: Всё-всё-всё в твоих руках

И напоследок – о РАСПЛАТЕ:

Этот вопрос: кто и чем будет платить – возникает регулярно. Только в конференции уляжется тема о расплате за хорошую жизнь, как она всплывает в переписке с читателями рассылки.

И вот что я скажу, отвечая на вопрос: чем мы платим за исполнение желаний?

Мы и так платим за все.

Всегда.

Особенно за свою лень.

Особенно осознавая, что мог бы что-то сделать, но не сделал, и отговорки всякие нашлись, а на самом деле было лень. Зад, извините, не поднимался.

За страх. Вернее, за трусость.

Когда нужно было решиться на поступок, который мог перевернуть судьбу, но было страшновато. И нашлась тысяча причин и отговорок, чтобы его не совершать. Но на самом-то деле было просто страшновато.

За инертность.

За нежелание взять ответственность за свои выборы на себя.

Этого мало?

Но и в этом признаться очень неловко.

Даже себе.

Поэтому нужно придумать очередной предлог своему бездействию – и такой предлог тут как тут – ЗА ВСЕ НАДО ПЛАТИТЬ!

Человече, сколько славных дел ты не сделал, прикрываясь этим знаменем? Которое, кстати, и не твое, ты его у кого-то увидел и решил, что за ним так классно прятаться!

Сомневающиеся могут приклеить к входному билету специальный кармашек, куда следует вложить чек, которым вы оплачивали книжку. Там уже стоит штамп «Оплачено» – вот как раз на это место. Если недостаточно этого чека, вкладывайте в кармашек столько, пока не почувствуете – достаточно. Желающие более изысканных удовольствий могут капать слезами на штампик – получится «оПЛАЧено».

И теперь у вас имеется документ об оплате. Когда возникнет у вас вопрос – кому и за что платить, – взгляните, уже все оплачено!

Жили-были в одном лесу братец Лис и братец Кролик. У братца Кролика избушка была лубяная, за свои кровные, деревянненькие отстроенная, а у братца Лиса – эксклюзивная, ледяная.

«И откуда только у этого бездельника доллары? – брюзжала Крольчиха, натирая на терке морковь. – Такой дворец отгрохал!»

Недоумение ее было притворным – всему лесу было известно, что у братца Лиса в Америке живет престарелая тетка – мисс Патрикеефф. Она изредка его подкармливала и даже (по слухам) обещалась сделать его наследником своих американских богатств. Братец Кролик теток не имел, но зато был счастливым обладателем книжки «Учебник Волшебника». Он рассеянно слушал брюзжание супруги и мастерил какие-то странные приборы, сочинял странные стихи и совершал не менее странные «подвиги».

«Странный он», – говорили в лесу.

«Бездельник», – теперь уже о нем, а не о Лисе говорила Крольчиха.

Так бы и жили они, поживали, но…

Однажды весенним днем, когда капель уже перестала быть просто капелью, превратившись в повсюду низвергавшиеся Ниагары и Ниагарчики, в лубяной избушке появился братец Лис.

«Слышь, сосед, – хищно улыбаясь, сказал он, – дворец-то мой того… растаял. Я у вас поживу, лады?»

Крольчиха от такой наглости даже онемела. Лапы ее разжались, отборная морковь, весело подпрыгивая, рассыпалась по избушке.

«Тесно у нас, – невозмутимо сказал братец Кролик, – втроем не поместимся».

«Кто сказал, что втроем? – подталкивая к выходу обалдевшую Крольчиху и находящегося в СПЛЕНе братца Кролика, скалился Лис. – Я тут один жить буду».

Крольчиха судорожно цеплялась за кухонную утварь, но Лис был неумолим: «Живее, лапочки, и не надо дискуссий. Впрочем, я сегодня добрый, можете взять себе на память что-нибудь».

Крольчиха схватила медный чайник – подарок к юбилею, а братец Кролик не взял ничего, потому что странная книжка и так была при нем.

«Не переживай, – успокаивал он Крольчиху, когда дверь родной избушки захлопнулась за ними, – сказку читала? Все будет хорошо, сейчас бык придет, потом собака, по…»

«Малахольный, – рыдала очухавшаяся супруга, – какие на фиг сказкииии… Дома нет, огорода нет. Нам жить негде, нам морковку посадить негдеееее…»

«Что это, я тебя спрашиваю?! – Она ткнула носиком чайника в книжку. – Лучше б ты одеяло прихватил, волшебник блинов!»

В изнеможении упала она на придорожный пень, продолжая всхлипывать и косясь на непутевого супруга.

Братец Кролик, глубоко вздохнув, принялся надувать воздушные шарики, завалявшиеся у него в кармане со времен предыдущего «подвига». На каждом шарике он старательно вырисовывал наглую морду братца Лиса.