Мирзакарим Норбеков - Где зимует кузькина мать, или как достать халявный миллион решений

— У меня, — говорит, — мечта. Единственная мечта: хочу умереть в своей квартире. Я, — говорит, — сорок лет живу в этой коммуналке поганой, и что такое жить в собственной квартире, не знаю. Но это моя мечта.

— Хорошо, — говорю.

Я разрешил ей заниматься, а сам думаю: «Пусть сидит. Одним человеком больше, одним меньше — какая разница».

Обратите внимание!

Логика, как всегда, выступает "вперед и болтает: «Ну, что из Нее может получиться?:.». Хотя где-то в глубине души интуиция подсказывает: «Что-то выйдет из этого человека».

Она прошла Основной курс, мы позанимались. Худо-бедно, с горем пополам она начала… Ну, что-то начала.

Через шесть месяцев я приехал в Санкт-Петербург, чтобы второй Основной курс провести. Она подходит.

— Я, — говорит, вас всех сегодня хочу пригласить на чай в свою квартиру. Но вы все не разместитесь там, потому что она маленькая. Я, — говорит, — эту квартиру купила.

И еще она сказала:

— Я, когда пришла сюда, у меня денег не было. На сегодняшний день я живу в своей квартире. Однокомнатная, хоть маленькая, но своя.

Вот эту свою историю рассказала. Почти все в зале плакали.

Я понимаю, для многих из вас это может показаться… ну, слишком маленькое достижение. Мелочь какая-то. Но учтите возраст. Учтите, что у нее не было ни одной копейки лишней. Учтите сложившуюся жизнь, сложившийся характер. И она смогла достичь!

Для меня, например, сотни миллионов долларов некоторых моих учеников ломаной монеты не стоят перед ее однокомнатной квартирой. Почему с такой гордостью говорю? Я, как педагог, горжусь такими выпускниками. Понимаете?

Несколько лет назад я часто выезжал в другие города для проведения занятий. Однажды в очередной поездке меня встречает у трапа кортеж машин. Мужчина элегантной внешности подходит ко мне, здоровается и просит час для короткой экскурсии. Думаю: «Кто такие? Что за честь мне оказывают? Почему сразу какие-то экскурсии?».

А потом решил: «Время как раз есть. Чем торчать в гостинице до завтрашней встречи с группой, погуляю с ним». Говорю: «Ладно, поехали!».

Мы приехали в супермаркет. Хочу сказать, магазин очень неплохой, рассчитан на богатых-клиентов.

Идем по магазину. Он, окидывая все взглядом, с таинственным видом сообщает: «Этот магазин мой».

Выходим на улицу, переходим дорогу, заходим в другой магазин. Там опять: «Этот магазин мой». В третьем магазине, где находились самые дорогие спиртные напитки, кофе, табак и прочее, снова: «Этот магазин мой».

Тут я окончательно убедился, что передо мной «новый русский», спятивший с ума от своего внезапного богатства.

«Ну, блин, — думаю, — влип! Что ты кичишься своим богатством, придурок!? Тем богачам, с которыми я не сел за один стол, потому что уж очень примитивные, ты даже в подметки не годишься!».

Для меня богатство не имеет значения, потому что я через это прошел. Главное, какой человек.

А в ресторане он уже довел меня до полного бешенства. "Как попугай: «это мое», «это мое», «это мое»…

«Ну, — думаю, — твою мать… Может, мой кулак тоже принадлежит твоей морде?!»

Последняя его выходка меня окончательно добила.

Заходим в большой зал. В середине огромный стол. Чего там только нет! Сидят люди, явно кого-то ждут. Оказалось, нас.

Этот попугай подводит меня к одной даме: «Это моя собственная жена, на которой я заново женился».

Как будто жена может быть общественной! Впрочем… Потом показывает на двух мальчиков: «Это мои собственные дети, для которых я заново родился». И все «мое, мое, мое»! Ну, не мое же, е-мое!

Хотя как знать…

У него еще и мания величия. Взял слово и произносит тост в мою честь; «Благодаря Вам…». И вот тут у меня вначале возникло недоумение, потом интерес, а затем глубокий стыд за свои мысли. Боже мой! Он же феномен, который, как феникс, заново возродил себя в рекордный срок!

Оказывается, этот человек лет семь тому назад жил в операторской у своего друга-собутыльника, тогда заведовавшего у нас динамиками и микрофонами.

Постоянно там собирались компании и устраивали себе, вежливо говоря, праздник. В эту помойку войти было невозможно — вонь, грязь, полно консервных банок, набитых окурками, засаленная одежда, объедки, немытая посуда.

Мы просили администрацию навести там порядок. Реакции — никакой.

Моему герою тогда негде было жить. Он, оказывается, пропил все и, попросту говоря, стал бомжем. Нашел своего друга — алкаша и поселился в этой каморке. Проводил время — от похмелья до похмелья — уже в компании единомышленника. Открывал мутные глаза, чтоб отыскать бутылку и стакан.