Шакти Гавэйн: Жизнь в свете

Когда я писала эту книгу в первый раз, смена тысячелетий была еще далеко впереди. Теперь она на носу, и представление о том, что именно мы создаем новый мир, кажется мне сейчас гораздо более уместным, чем когда-либо.

Приветствую Тебя, читатель, независимо от того, читал ли Ты уже "Жизнь в Свете" и хочешь ознакомиться с новой версией или она попала к Тебе в руки впервые! Я надеюсь. Ты подучишь удовольствие от книги и найдешь в ней вдохновение для собственного путешествия по пути самопознания.

Я всегда была одержима горячим желанием понять, как устроена Вселенная, что представляет собой жизнь вокруг меня, а также цель и смысл моего пребывания здесь. Теперь, оглядываясь назад, я могу сказать, что вся моя жизнь была посвящена поиску истины и понимания.

Я появилась на свет в крайне нерелигиозной семье высокообразованных интеллектуалов. Мои родители были по существу атеистами, и с самых ранних лет у меня сложилось представление, что Бог — это человеческий вымысел, фантазия, предрассудок, созданный для того, чтобы помочь людям лучше справляться с тем неожиданным, необъяснимым, неприятным, что мы находим в себе. Ведь человеческое существование — как и любое другое — случайно, и смысл его постичь невозможно. Мне не хотелось принимать упрощенное представление лишь для того, чтобы обеспечить себе чувство безопасности, поэтому я предпочла веру в то, что не знаю, зачем и как мы сюда попали. Я верила, что истина рациональна и не существует ничего, чему нельзя было бы найти научного объяснения. Я даже испытывала своего рода чувство снисходительности к тем, кто были настолько слабы, что им ничего не оставалось, как создать бога и верить в него.

Положительной стороной такого воспитания было развившееся во мне неприятие многих жестких догм и черно-белых суждений о том, что хорошо и что плохо, о рае и аде, о грехе — представлений, которые множество людей приобретают в результате религиозного воспитания в детстве. С другой стороны, у меня отсутствовала сознательная концепция или восприятие духовного пространства жизни и не было никаких ответов на вопрос относительно смысла и цели моего существования.

Мои родители по-настоящему хотели иметь ребенка и очень меня любили. К сожалению, они не смогли разобраться в собственных отношениях и разошлись, когда мне было два года. Хотя я и не помню как следует этого события, но точно знаю, что оно явилось для меня очень сильным ударом и оказало влияние на всю мою дальнейшую линию поведения в отношениях с другими людьми. После развода родителей я жила с матерью, которая так больше и не вышла замуж и не имела других детей. Отец опять женился, и я часто бывала в гостях у него в его новой семье.

Моя мать сделала успешную карьеру проектировщика-градостроителя в те дни, когда в этой области еще работали очень немногие женщины. Она постоянно боролась с обычными трудностями родителя-одиночки, пытаясь балансировать между нуждами своего ребенка и тем, что требовала от нее работа. Поскольку я была единственным ребенком работающей матери, у меня очень рано развилось сильное чувство ответственности и самодостаточности.

Моя мать была человеком, всегда готовым рискнуть. Она очень любила все новое и сыграла в моей жизни большую роль, стужа примером бесстрашия и вселяя дух первооткрывателя. Она была одной из первых образованных американских женщин своего поколения, решившихся на естественные роды. Я была первым ребенком, которого ее врач принимал без анестезии. Мне посчастливилось родиться в благословенный день (30 сентября 1948 года, в 9.10 вечера, в Трентоне, штат Нью-Джерси, что бы ни говорили об этом астрологи!).

Моя мать любила исследовать новые места, и, когда я была ребенком, мы много путешествовали — объездили все Соединенные Штаты, были на островах Вест-Индии, в Мексике, на Гавайях, в Европе. Кроме того, мы часто переезжали с места на место, когда моя мать меняла работу. До пятнадцатилетнего возраста я ни разу не жила на одном месте больше двух-трех лет.

Семья моей матери принадлежала к квакерам, и мы с бабушкой до сих пор говорим на "простом языке" (для квакеров говорить "Ты" [1] Так англоязычные народы обращаются только к Богу вместо «вы» значит признавать Бога в каждом человеке). Так что я на глубинном уровне усвоила глубокое уважение к духу и гуманность, которые были вплетены в ткань квакерской религии. Мне кажется, это оказало на меня сильное влияние в дальнейшем.