Геше Роуч - Как работает йога. Исцеление и самоисцеление с помощью йога-сутры

— Семья? — он снова усмехнулся, — Ну, можно и так сказать, в некотором смысле. Они на меня работают.

— На вас?

— Да, на нас. На старину-пристава и на меня.

— Пристава и вас? Вы работаете вместе? Вы что же… в таком случае… вроде государственного чиновника, что ли?

Он расхохотался, но вдруг осекся.

— Нет, все наоборот. Вроде того, что… пристав, например, вор, и мы воруем вместе, ну, или воровали — пока не пришли к некоторому разногласию, как у всех воров случается. На предмет, как делить награбленное и как кормить всех этих мальчишек.

— А что с их семьями? Как же их родители?

— Ни семей, ни родителей. Все сироты. Родственники мертвы, или бежали, или отказались от них. Так вот я забочусь о них и учу их.

— Учите их… воровать?

— Это их кормит, — ответил он обиженно. А потом быстро добавил, — И нам еще нужно понять, как прокормить тебя. Потому что те, кому некому принести поесть, могут купить еду У пристава, раз в десять дороже, чем она стоит на самом деле.

— Но у меня нет денег.

— Давно понятно, — ответил он быстро, — Тогда второй способ — это дать тебе отработать. И, похоже, как раз это у пристава на уме, потому как он уже нынче решил нас застукать, а потом Убрался, чтобы я мог тебе все объяснить.

— Я бы не отказалась поработать — я много работала, пока росла.

— Что бы там ни придумал пристав, может статься, что тебе бы это и в голову не пришло. Осторожнее с ним. Постарайся сперва обсудить все это с комендантом.

— Но я теперь не увижу его до следующей недели, — и тут раздался шум от входной двери.

— Не забывай выглядеть голодной, — таинственно прошептал Бузуку и на пороге появился пристав.

Долгие странствия и сама Катрин научили меня обходиться без еды по несколько дней подряд и почти не обращать на это внимания, но я знала, что неделя голодовки оставит меня совсем без сил, и мне было боязно за Вечного. Но, похоже, у меня не было выбора, и я смирилась со своим осадным положением и старалась не замечать запахов от доставляемого Бузуку подноса.

На вторую ночь, в очень поздний час, что-то заставило меня внезапно проснуться: Вечный зарычал — впервые за все эти недели он вообще издал хоть какой-то звук. А потом я услышала, как что-то упало на землю, и звук маленьких, шустро убегающих ног. Несколькими минутами позже раздалось слабое шуршание рядом с нашей дырой в стене; я тихонько подобралась поближе.

Вечный проталкивал носом маленький сверток из зеленых листьев. В них был кусок рисового пирога с изюмом и орехами. Мы быстро проглотили подношение, и я вытолкнула листья в канаву под стеной. Так стало происходить каждую ночь, а днем я старалась валяться на полу без движения. Пристав выжидал и наблюдал.

Прошла неделя, и когда пристав снова отводил меня к коменданту, я попыталась идти, чуть покачиваясь.

— Как ваша спина? Получше? — спросила я.

— Гораздо лучше; похоже, я вернусь в прежнюю форму уже на следующей неделе.

Я зашла сзади и пощупала больное место. Все шло хорошо — мышцы намного более расслаблены — ветры вырывались на свободу и снова задвигались. Я сказала, что, судя по всему, он прав, и указала ему на середину комнаты.

— Давайте-ка теперь поглядим, как обстоят дела с ежедневной

практикой — покажите мне ваше терпение, — улыбнулась я.

Но его взгляд был прикован к моей ладони. Рубец выглядел довольно уродливо — мне не хватило воды, чтобы держать его в чистоте, как бы я ни пыталась прикрыть его подолом, мухи все равно добирались до него.

— Приставу пришлось… приструнить тебя за что-то?

— За попытку поесть, — улыбнулась я, но внутри была готова расплакаться, — Господин комендант, если есть хоть какая-то честная работа, которую я могла бы выполнять, за еду…

Он махнул рукой, обрывая меня:

— Поговори с приставом. Пристав ведает тюремными делами.

— Но… но ведь вы — комендант, и ведаете всеми делами.

— Правильно. Я — комендант, и ведаю всем участком. А он — пристав, и занимается тюрьмой. Поговори с приставом.

— Но тюрьма — это часть участка.

— Верно, — продолжил он в тоне формальной логики, — но эта та часть, которой заведует пристав, — он довольно странно глянул на меня, будто я проявляла какую-то особенную бестолковость и никак не могла усвоить то, что он говорил, — Поговори с приставом, — повторил он и приготовился выполнять свой традиционный набор поз.

Когда он закончил, я отменила несколько поз, в которых, по моим опасениям, он все еще мог переборщить, и в конце добавила кое-что, что помогло бы ему еще больше расслабить спину, прежде чем он принялся за ежедневную рутину. Затем я предложила ему встать прямо передо мной.